Пустая Земля

— Ты слишком мала, аюрви. Чтобы что-либо смыслить в этом, — наконец, изрек он вполне миролюбиво. Я заметила, что предыдущее "глупа" изменилось на "мала", но легче от этого не стало. Мы все еще стояли в опасной близости, а местное солнце, как назло, выглянуло из-за гиганта, расчерчивая гримасу его лица резкими тенями. Глаза Зэлдара на ярком свете превратились в желтые огни. Я невольно засмотрелась на сузившиеся зрачки, неумолимо затягивающие меня в свою, скрытую от постороннего взора бездну.

— В союзе хорошая медицина, — робко произнесла я банальную вещь. Разве я могла помочь ему чем-либо еще? — Процент восстановления нервных связей при… параличе довольно высок, — закончила я тихо, не понимая, зачем я это говорю. Словно просто хотела заполнить тот вакуум, что вдруг возник в большом помещении.

Зэлдар рассмеялся так громко, что его неподвижное лицо несколько раз содрогнулось, вгоняя меня в животный страх от созерцания гнева и смеха, сопряженных воедино. Мне показалось, что сейчас он что-то ответит про мою глупость и я буду с ним полностью согласна. Но дальтериец неожиданно затих, склоняясь надо мной и приближая свое лицо так близко, что я затаилась от страха и перестала дышать.

Я всегда считала, у меня хорошее самообладание. Но на этот раз я не выдержала. Поддавшись секундному порыву и истинным эмоциями, я резко вывернулась и отвернула лицо в сторону, не давая ему закончить сближение. Во мне пронеслось все — начиная от смущения и заканчивая постыдной брезгливостью. Звук, похожий на вздох, со стороны Зэлдара заставил меня снова дернуться. Краем глаза я видела, что он склонил голову и застыл, словно размышляя о чем-то неприятном.

Внезапно он снова схватил меня и резко развернул лицом в сторону панорамного окна.

— Я не… — во мне вдруг проснулось совсем иное чувство, тонкой струйкой внутри закрутилось ощущение… стыда. Словно я не заметила, как грубым сапогом наступила на росток и, как ни в чем не бывало, прошла мимо. С чего бы мне жалеть жестокого дальтерийца? Глупое чувство. И все же… внутри осталось ощущение чего-то гадкого от самой себя. Словно вместо того, чтобы отгородиться от грязной жижи, я внезапно залила ее себе за шиворот. — Я не хотела… — слова прозвучали запоздало и жалко.

— Смотри вперед, аюрви, — прозвучал отстраненный голос, лишенный эмоций. — Там — красивее…

Я и смотрела — на фиолетовые вихри на поверхности чужеродной планеты, на яркие лучи, прорывающиеся из-за нее. На свои волосы, светившие желтыми искрами в свете, проникшем сквозь прозрачный купол комнаты дальтерийца. И на оранжевое влажное пятно, образовавшееся на поверхности окна от моего дыхания, когда мое лицо приближалось к нему из-за неумолимых толчков сзади. Я угадала с платьем. На сей раз моя одежда не была испорчена.

Глава 19

Подобраться к гнездам ашеров было непросто. Безобразные на вид существа с длинным червеобразным телом, сплошь покрытым жестким хитиновым панцирем со множеством неровных выступов и острых шипов, внушали ужас любому жителю края галактики. Любому, но не мне… Я усмехнулся, как мог. Ирония жизни, что я, предводитель второй по величине армии среди империй, сравниваю себя с уродливым червем. Иногда мне казалось, что вся моя жизнь — это такое же бессмысленное рытье твердой стылой земли на теневой стороне холодного космического тела.

Ашеры селились именно здесь, опасаясь ярких лучей солнца, вокруг которого вращался едкий газовый гигант, сопровождаемый небольшим каменистым спутником — пристанищем ашеров. Притягательная газовая планета со множеством необыкновенных по красоте узоров на поверхности была такой же обманкой, как и все в этом мире. Ее внешняя привлекательность по силе могла сравниться лишь с ее ядовитостью.

Червеобразные ашеры олицетворялись с исчадиями нижнего мира, ими пугали детей и они подвергались истреблению везде, где оказывались на пути разумных существ. Случайно занесенные с космическим мусором яйца ашеров сразу же и безусловно уничтожались. Во всей галактической цивилизации разве что по пальцам можно пересчитать места, где территории с демонстрационными животными имели в качестве своих подопечных гигантских червей. А все из-за того, что они считались крайне опасными и неэстетичными тварями.

И лишь мне они не казались настолько отвратительными, чтобы подвергать их столь ярому гонению. Зачатки разума и довольно изворотливый интеллект наводили на мысль, что не так далеки времена, когда мы сможем подчинить их и использовать в составе своей армии. А уродливый внешний вид, непомерную мощь и скорость прохождения через твердые породы — я счел лишь дополнительным преимуществом. Когда кого-либо останавливало уродство во время войны? Снова кривая усмешка с моей стороны. Кривая настолько, что за ней читались совсем другие эмоции.