Пустогрань

Кукольник закрыл глаза и надолго замолчал, как будто вовсе прекратил дышать. Наверное, обдумывал что-то. Неожиданно он открыл глаза и медленно начал переводить взгляд с одного на другого. Глаза его потемнели, наполнились новой силой, Маричка не смогла моргнуть, когда взгляд Марка остановился на ней. Он не просто смотрел или оценивал, он устанавливал связь, заплетал ее нить все туже и туже, в какой-то момент Маричке показалось, что она не сможет даже пошевелиться, если Марк не прикажет ей, а если он пожелает чего-либо, то она непременно сделает. Да, она продолжала презирать его, но при этом физически чувствовала, что не может противиться. Еще несколько минут прошло в напряженном прядении связей, пока они не стали видимы: толстые грубые жгуты серебрились и переплетались, слабо подрагивали и с каждой секундой обретали все большую плотность.

– Я дойду до конца того пути, на который встал в этой комнате… – тихо произнес Марк, голос был таким усталым, что Маричке даже стало жаль его, она тут же повторила вместе со всеми услышанные слова. – Я не предам, не отвернусь и останусь верным. Все мои действия будут направлены на достижение нашей цели. И да будет так, пока эти нити связывают нас.

Хор зачарованных голосов повторил слова клятвы.

– Отлично. – Марк рухнул на стул, руки повисли плетьми, подбородок дрожал, а дыхание прерывалось едва слышными хрипами.

Тут же разжались тиски чужой воли, Маричка пошевелила пальцами на ногах (да, это она сама!), а вот недостатки плана перестали теперь волновать: ее связали с общей волей, и сомнения отступили на второй план. Она сочилась энергией и потирала ладони – жест Марка, который раньше отталкивал.

Василий Петрович выудил из-под стола чемодан и взгромоздил на стул. Жестами он разогнал всех подальше и начал что-то неразборчиво нашептывать, как будто выжил из ума и решил побеседовать с чемоданом, ласково поглаживая его кожу. Все затихли и постарались не двигаться. Вокруг происходило таинство, даже сильнее и темнее, чем то, что проводил Марк. Воздух в комнате то сгущался, то прореживался, углы ходили ходуном, ветви деревьев за окном замерли, а потом резко согнулись, как под порывом ветра. Ни Василий Петрович, ни чемодан не двигались, они застыли в коконе из тихого шепота. А потом все мгновенно прекратилось – и чемодан исчез. С улыбкой глядя на удивленную Маричку, Василий Петрович еще и поводил рукой по сиденью стула: да, испарился чемодан, нет его, совсем.

– Мы с Зинаидой остаемся. Еще нужно обезопасить квартиру и постирать кое-какие пути, а вам уже пора.

Василий Петрович быстро двигался по комнате, выудил откуда-то листок бумаги, карандаш и набросал план: этажи, номера квартир, имена хозяев. Тень окинул взглядом список, понимающе одобрительно покачался, протянул бумагу Маричке и кивнул на дверь.

Маричка ждала напутственного слова, но все тут же перестали обращать на нее внимание: баба Зина с Василием Петровичем тихо совещались у окна, Маячник, кажется, вообще заснул, а обессиленный Марк неподвижно возлежал на стуле, Муська куда-то исчезла, как будто и не было ее в комнате…

– Ну… мы пошли?

Никто даже не глянул на нее, Василий Петрович только махнул рукой. Маричка пожала плечами, призывно кивнула Тени, и они вышли из квартиры. Маричка неуверенно остановилась возле лифта, положила ладонь на потертые двери:

– Ну что, дружок, ты же подкинешь нас по адресу, правда? Я знаю, тебе досталось, но Василий Петрович говорил, что ты подлечишься…

Тень уже нажимал на кнопку вызова, когда рядом появилась Муська, покинувшая кошачий образ. Маричка обрадовалась, а кошкодевушка подмигнула ей:

– Я подумала, что с этим молчуном тебе будет слишком скучно, а я не самый противный попутчик, когда могу поболтать.

– Это точно! Я рада тебя видеть. – Маричка перетягивала резинкой растрепавшиеся волосы, Габриэлло таился в кармане ветровки.

Тень вошел первым, за ним Муська, Маричка – последней. Она бросила взгляд на квартиру Василия Петровича, дверь уже захлопнулась, никто так и не поспешил проститься с ними.

– Ну, куда едем?

– Четвертый подъезд, шестой этаж… – Маричка щурилась на схему, пытаясь разобрать быстрый неровный почерк. – Горгулья?

Муська нервно рассмеялась, Тень покачал головой, а лифт неуверенно дернулся, дрогнул еще раз и метнулся вниз под невообразимым углом на бешеной скорости, так же резко затормозил и распахнул двери. Прямо перед глазами красовалась зеленая цифра «6» на блекло-серой побелке.

– Кажется, прибыли… – Муська грациозно вышла из лифта, словно ее и не бросало из стороны в сторону, обнюхала косяки и остановилась у одной из дверей, черной, кожаной с металлическими клепками, похожей на стеганое одеяло, правда, с вычурной резной ручкой.

Маричка подошла к двери, излишне сосредоточенно, чтобы скрыть, как она смущенно медлит, сложила план, спрятала его в карман джинсов и нажала на кнопку звонка.