Пустой человек

– Кристи, а ю реди? Гости собрались, дарлинь! – Это гувернантка, мисс Рейчел. Она хорошо говорит по-русски, но постоянно вставляет родные слова.

– Да, иду! – Кристина вертится перед огромным, во всю стену детской, зеркалом. Розовое с белым платье от Диора красиво смотрится с бриллиантами. – Папа обещал сюрприз!

– Е дэдди способен на многое, – с улыбкой отзывается мисс Рейчел. – Я успела заметить.

Полный зал гостей! Взрослые отдельно, у входа охранники, как обычно. Дети собрались возле замка – многие до сих пор завидуют, ну и пусть!

Часть зала огорожена чем-то вроде сцены: массивная деревянная рама, ступеньки, приподнятый пол и тяжелый бархатный занавес. Темно-красный с золотой вышивкой из двух цифр – 1 и 0.

– Кристи! Крис! Хеппи безди ту ю! – навстречу бежит Маринка с подарком, за ней остальные. Взрослым разносят шампанское, мама о чем-то беседует с тетей Викторией, в центре зала стоит папа.

Он доволен, хитро улыбается и смотрит на дочку.

– Друзья! – на весь зал грохочет он. – Десять лет – раз в жизни, в натуре! Первый юбилей, если что. И я подумал – это должно запомниться, не просто камушки-платина в подарок. Не поверите, ночами не спал, в интернете рылся, как заводной. Но ведь придумал, ну!

Кристина обнимается с Маринкой, принимает завернутый в цветастую бумагу подарок. Рядом с ними стоит мисс Рейчел с небольшим подносом; девочка небрежно бросает подарок на него.

Главное – что там приготовил папа!

– Были варианты… – папа привычно потирает руки. – Хотел слона выписать, азиатского. Круто, но уже было, в натуре. Машину рано. Запарился думать. И решил подарить ребенку сказку!

– Дюймовочку? – ржет дядя Феликс. Он приехал уже пьяный, как обычно, поэтому самый шумный. – С кротом?

– Да пошел ты! – сбивается с мысли отец. – Нет. Короче, сейчас все сами увидите! Хлопаем!

Раздались сперва отдельные, потом усилившиеся аплодисменты. Взрослые и дети напряженно смотрели на занавес. Не хлопала только охрана, внимательно поглядывающая по сторонам.

– Начнем! – крикнул папа и половинки занавеса поползли в разные стороны. Зазвенели колокольчики, тонко заныла что-то классическое скрипка. – С днем рождения, Кристи! Это все – для тебя!

На сцене был кусок леса: густые деревья, кусты, невысокий холм посредине, поросший травой. Словно вырезали все это волшебными ножницами и влепили в загородном имении.

Но главное было на холме – там рос неведомый красный цветок с тарелку размером, а рядом с ним лежал… Лежало… Хрен его знает, находилось типичное чудище лесное – метра три рыжего с белым меха, изогнутые когти на четырех лапах, то ли медвежья, то ли волчья голова. Впечатляло оно, в общем.

– Решил я, дочка, цветуечек аленький тебе вручить! Как в сказке. – Папа упруго взбежал по ступенькам на помост и пошел к холму.

Чудище, которое все приняли за хорошо исполненную куклу, зарычало и вскочило на четвереньки. В глубине меха на голове у него горели недобрым красноватым огнем глаза.

Кто-то из девочек вскрикнул. Мисс Рейчел прошептала: "Oh my God, it's a bigfoot!". Охрана слегка занервничала и подтянулась ближе к гостям, прикрывая детей и взрослых.

– Что, чудище лесное? – по-хозяйски спросил папа у неведомого зверя, слегка морщась: вблизи тот невыносимо вонял шампунем. – Отдашь цветочек для Кристинки моей? Или драться будем не на жизнь, а на смерть?

– За ту неделю на цепи, мужик, когда меня помоями кормили, снес бы я тебе башку! – проникновенно сказал я, следя за охраной. С ружьями, вроде, никого, а пистолетов я не боюсь. – Но ради Кристины Леонидовны не стану… Как договаривались.

Расталкивая гостей, на сцену залез какой-то пьяный мужик с выкидным ножом в руке. У меня и так нюх почти отбило от парфюма в зале, вылитого на себя всеми этими людьми, а тут еще и он воняет перегаром.

– Леня, дай я его замочу! – решительно сказал мужик, помахивая выкидухой. – Опыт есть, братва подтвердит.

– Феликс… – начал было хозяин, но тот был не особо вменяем. Ткнул мне ножом в ногу, гад. Там мех, конечно, густой, только острие до кожи добралось, но я что-то обиделся. Зарычал от души и сгреб мужичка с ножом когтями. Тот завизжал, как свинья, тоненько так, нервно. Неприятный тип, пришлось ему оторвать глупую голову и метнуть в охрану. Кровищи тоже, как из свиньи, во все стороны полетела.

Бабы орут, дети верещат, охрана постреливает. Весело, кстати.

Только уважаемый хозяин стоит, глазами хлопает, а сам – как со скотобойни. Весь перемазан останками дорогого гостя.

– Ты чего творишь-то, гад?

Опомнился? Шустрый, с толку не собьешь.

– А этого, с ножом, в уговоре не было. Согласись?

Точно, опомнился: соскочил со сцены и бегом к охране, орет им, стреляйте, мол. Я – мишень крупная, промахнуться сложно, только без толку это.

Сорвал цветочек аленький и понес его по назначению, имениннице. Та, правда, описалась, когда я вручал подарок. Соглашусь, неприятно все выглядело. Пару охранников из самых тупых по пути пришлось тоже упокоить.