Пустой мир 3. Короны королей (СИ)

Барон снова отступил, увернувшись от нового выпада меча и в следующий момент пригнулся, пропуская прямой удар щитом над головой. Вместо ожидаемого удара мечом, он вскинул левую руку, дважды выстрелив в своего противника практически в упор из пистолета, выхваченного из крепления на поясе в тот момент, когда уклонялся от последнего удара. На таком расстоянии дефлекторный щит просто не успевал сработать, и оба плазменных заряда пришлись в живот саальтскому королю, оставляя на доспехах неровные отверстия с раскаленными краями. От немедленной и мучительной смерти Аллирда спасло только то, что его броня была крепче, чем аналогичные модели его подчиненных. Многослойная броня с изоляционными вставками почти поглотила весь заряд, но кинетическая сила удара и боль в том месте, где активная плазма все-таки обожгла кожу, заставили его согнуться и отступить, закрывшись от следующего выпада щитом.

В этот раз силовое лезвие разрубило щит почти наполовину, едва не зацепив руку, и Эдвард, высвободив оружие, схватился за раскаленный срез и с силой дернул в сторону, вынуждая противника потерять равновесие. Чуть не повалившись на пол, Аллирд осознал, что в этот миг его спина ничем не защищена.

Однако вспышки чудовищной боли, которую следовало ожидать в тот момент, когда силовое лезвие перерубает позвоночник, не последовало. Все еще не веря, что его противник, показавший такое мастерство, может промахнуться, Аллирд развернулся, готовясь к продолжению их поединка, но кто-то в этот миг схватил его за руку, оттаскивая назад. Подоспевшие на помощь минотавры из личной королевской охраны уже оттеснили его противника, просто подставившись под предназначенный Аллирду удар.

— Ваше Величество! Нужно уходить! Сейчас же! — этот голос он помнил, но не сразу смог узнать, еще слишком распаленный схваткой и бурлившим в крови адреналином. Однако державший его человек тоже был в боевом костюме и не позволял вырваться из своей хватки. — Ваше Величество! Линкор практически захвачен! Армия разбита! Необходимо уходить как можно быстрее!

— Я не проиграю этот бой! — закричал Аллирд, для которого слова прозвучали как гром с небес. — Не сейчас! Нет!

— Защитите короля! — державший его человек командовал минотаврами как собственными подчиненными, и те, чувствуя, что их настоящий хозяин находится в опасности, подчинялись беспрекословно. И только теперь Аллирд узнал этот голос, искаженный внешними динамиками.

— Розмийский граф?! — удивился он настолько, что даже перестал вырываться, пытаясь обернуться. — Какого демона ты здесь делаешь?! Откуда ты взялся?!

— Предатель! — Эдвард тоже узнал этого человека, пытаясь снова пробиться к саальтскому королю, но минотавры были слишком сильны, чтобы один человек мог с ними тягаться. Даже свалив нескольких, тристанский барон в итоге вынужден был больше сражаться за собственную жизнь, чем пытаться забрать еще чью-то.

— Я пришел за вами, Ваше Величество! — прохрипел его спаситель, оттаскивая под прикрытие других минотавров и саальтских штурмовиков, выстроившихся вокруг них в кольцо, единственное надежное построение в общей свалке, позволяющее пробиться к выходу и защитить короля, — ситуация вышла из-под контроля, мы уже ничего не можем сделать и должны спасать хотя бы то, что возможно…

— Объяснитесь… — начал было саальтский король, но кто-то забросил гранату внутрь кольца штурмовиков. За секунду до взрыва один из минотавров закрыл короля собственным телом, но ударной волной его обгоревший труп все равно отбросило на Аллирда, оборвав окончание фразы. А когда он выбрался, уже было не до расспросов. Бывший розмийский граф тащил его за собой, не давая ни секунды отдыха, и каждое мгновение было слишком дорого, чтобы тратить их на бессмысленные вопросы.

В голове у Аллирда прочно засела лишь одна мысль, произнесенная вслух единственным человеком, который не был его подданным, но осмелился прямо об этом сказать. Все кончено. Он проиграл. Саальт снова пал. И на этот раз уже не поднимется.

***

Поле боя, усеянное телами. Он уже видел это не раз. Еще горячее, дышащее дымом пожаров, стонущее голосами умирающих, обожженное, пропитанное кровью, болью и отчаянием людей, отдавших свои жизни за бессмысленную победу в столь же бессмысленной войне. Иногда Эдварду начинало казаться, что куда бы он не направился, что бы не делал, он все равно окажется посреди поля боя, усеянного телами. Везде, куда бы не смотрел, он видел багровое зарево в небесах, лужи крови и изуродованные тела.