Пустошь, что зовется миром

– Уполномоченный, – сказал он, когда они шли по кишащим людьми и содержащимся в идеальном порядке коридорам «Грузика для колеса», под взглядами не скрывающего любопытства разнообразного флотского люда, – теперь, когда вы на борту, на вашей облачной привязке должна быть карта корабля. Рабочая комната связистов в вашем распоряжении до двадцати двух часов ровно, и яотлек хочет получить от вас к этому времени какие-нибудь результаты. – Он оглянулся через плечо, посмотрел на них с хитроватой улыбкой, при этом его глаза и уголки рта слегка двигались. Улыбка на лице без бровей и волос выглядела странно. Три Саргасс никогда не имела дела с человеком, который с такой серьезностью относился бы к практикам гомеостаза; большинство людей, исповедующих необычные религии, не имели особого желания оповещать о своих нетрадиционных взглядах окружающих. Ее это заинтересовало. Заинтересовало, каким образом человек, имеющий столь нецивилизованную внешность, достиг таких высот власти. Но с бровями он или нет, Три Саргасс подозревала, что Двадцать Цикада знал своего начальника Девять Гибискус достаточно хорошо, чтобы вкладывать в сказанное именно тот смысл, который они и несли: яотлек к концу вечерней смены ждет от них доклада, когда бы эта их смена ни кончилась или насколько это время ни будет вписываться в расписание сна яотлека.

– Она получит наш доклад, – сказала Три Саргасс и очень низко поклонилась, когда Двадцать Цикада воспринял ее обещание как достаточный залог, чтобы кивнуть им обеим и, заложив крутой вираж, тут же исчезнуть по своим собственным делам – он, мол, не какой-то мальчик на побегушках, никоим образом. Не какой-то мелкий чин, обычно сопровождающий по кораблю заблудившихся агентов министерства информации. Совсем не то что обычный адъютант…

И да – посверкивая различными хитросплетениями линий поверх ее облачной привязки, появилась карта. Четыре палубы вверх по направлению к носу корабля. Все очень просто.

– Иди за мной, – сказала она Махит, которая не издала ни звука. Это было необычно для нее, в особенности после того как она в медицинской части демонстрировала такое пылкое рвение. Не напугала ли ее капитан Флота Шестнадцать Мунрайз? Три Саргасс не помнила за Махит особой пугливости. Но испугалась Махит или нет, теперь она шла почти вплотную к Три Саргасс сзади и чуть левее, хотя прежде они обычно передвигались в обратном порядке. Следовать карте корабля, возникшей в правой части поля зрения, не составляло труда – кто-то, может быть, сам Двадцать Цикада, высветил место назначения маленькой сияющей звездочкой, и они прошли вверх по трем уровням огромного флагмана, ни разу не сбившись с пути. Но на четвертом они столкнулись с Флотом, зацикленным на безопасности, о чем постоянно говорили на брифингах в министерстве информации.

Проявилось это в невозмутимо массивном солдате с волосами, сплетенными в аккуратные косички, его энергетический пистолет, а точнее пистолеты – множественное число, – с элегантной острасткой висели в кобурах на обоих его бедрах. Солдат охранял дверь, через которую они согласно карте Три Саргасс должны были пройти на пути в рабочую комнату связи. Солдат властным движением поднял руку ладонью вперед, и Три Саргасс резко остановилась, а следом за ней и Махит.

– Вы обе без форменной одежды, – сказал солдат. – В особенности она. – Он показал подбородком на Махит. – Что вам нужно на этой палубе?

– Я уполномоченный Три Саргасс, направленная сюда министерством информации, – раздраженным голосом сказала Три Саргасс: разве ее формы уполномоченного не было достаточно? Но, возможно, солдат никогда такой формы не видел. – А это посол Махит Дзмаре. Проверьте ваш список допущенных лиц, сэр, мы направляемся в рабочую комнату связистов по приказу яотлека.

Солдат моргнул, давая команду какой-то поисковой функции своей облачной привязки, нашел то, что искал, после чего оставил ее и Махит ждать. Она чувствовала рядом с собой нервную энергию Махит, подобную грохочущему силовому генератору, но при этом варвар продолжала молчать. Прошли бесконечные пятнадцать секунд, солдат свел вместе кончики пальцев обеих рук в самом поверхностном из приветствий потом махнул рукой, пропуская их.

– Вам налево, уполномоченный. Посол, – сказал он, словно у него не было абсолютно никаких оснований останавливать их.