Пустые поезда 2022 года

Сейчас на станции Гагра ничего не продают, нет никакого подобия рынка, как тогда. Великолепное, крайне неухоженное здание вокзала середины прошлого века (здесь на каждой крупной станции такие), перед ним — какая-то накрытая тентом палатка, платформа, кустики, деревья — больше ничего. Поезд тронулся, и я стал внимательно осматривать тот участок примыкающей к железной дороге земли, по которому мы с мамой бежали, догоняя поезд. Ничто не напоминало тот давний случай. Просто — платформа, параллельный путь, машины на стоянке, маленький служебный домик, дальше деревья, ещё дальше горы. Больше ничего. Ничего такого, о чём можно было бы воскликнуть: вот оно!

Ничего. Ничего.

Поезд вместе с железной дорогой надолго отклонился от берега моря, поднялся ближе к горам. Где-то внизу остался знаменитый курорт Пицунда. Следующая остановка — Гудаута, это опять у моря.

Железнодорожная линия от российско-абхазской границы до Сухума устроена очень просто. Есть несколько крупных станций — Цандрыпш (граница), Гагра, Гудаута, Новый Афон, Сухум. Они работают, на них останавливаются пассажирские поезда (их два — Москва — Сухум и Санкт-Петербург — Сухум). Между этими станциями есть небольшие платформы — Чигрипш, Абаата, Гагрипш, Бзыпта, Мюссера, Звандрыпш, Цкуара, Лапста, Псырцха, Гуандра, Шицквара, Эшера, Ачадара. После того как несколько лет назад закрыли пригородное движение, эти платформы не работают и приходят в упадок. Вокзалы крупных станций огромны и великолепны, павильончики платформ малы и изящны, и те и другие находятся в состоянии упадка разной степени (вокзалы ещё как-то поддерживают, павильончики заброшены). Есть ещё работающая линия Очамчира — Ткуарчала, она используется только для грузового движения (перевозка угля). Линия от Сухума до грузинской границы сильно повреждена во время войны и не действует. Больше железных дорог в Абхазии нет.

На подъезде к Гудауте переехали реку с радующим названием Хыпста.

На стене огромного сараеобразного здания рядом со станцией Гудаута граффити — «АБХАЗИЯ ТОП».

В Новом Афоне обе попутчицы вышли, были высказаны взаимные пожелания успехов в журналистском и писательском творчествах. Вместе с попутчицами вагон покинули почти все пассажиры. На соседнем пути стоит древний электровоз ВЛ8, серийный номер — 1162. Проверил по базе railgallery.ru — год постройки 1965-й, работал сначала на Западно-Сибирской железной дороге, потом на Грузинской, теперь вот на Абхазской. Токоприёмник (пантограф) электровоза ВЛ8 поднят, он готов отправиться в путь, продолжить свой пятидесятисемилетний труд.

Ехал в почти пустом вагоне, смотрел в сторону моря и пытался вспомнить, где же именно в Новом Афоне мы тогда с мамой отдыхали. Почти ничего не вспомнилось, потому что в памяти практически ничего не осталось. Смутно помнится, что перед тем, как выйти на пляж, переходили железную дорогу, и когда купались и загорали на пляже, мимо в непосредственной близости от нас проезжали пассажирские и грузовые поезда — это было интересно и волнующе. Ещё смутно помнятся бетонные волнорезы, на равных расстояниях друг от друга уходящие от каменистого берега в море. Собственно, вот они, эти волнорезы. Где-то здесь, на этом участке (где железная дорога идёт непосредственно рядом с берегом и где есть волнорезы) мы тогда и отдыхали. Это протяжённый участок, точное место установить невозможно. И спросить теперь не у кого. Собственно, какая разница.

При виде серых корявых бетонных волнорезов, уходящих в море, внутри возникла ленивая, короткая мысль-эмоция: «вот, те самые волнорезы». Без какого-либо продолжения.

В Сухуме немногочисленные оставшиеся пассажиры поезда были быстро разобраны местными таксистами. Огромный пустой белый вокзал, огромная пустая платформа под палящим солнцем. Нужно было провести здесь три с половиной часа до обратного поезда (того же самого). Гулять по городу (его центр довольно далеко) в этих условиях едва ли возможно. Договорился с одним из таксистов о часовой автомобильной экскурсии по городу. Просто поездить по Сухуму, насквозь, вдоль и поперёк, и вернуться на вокзал. Конечно, брат! Штука, брат, нормально? Штука — нормально.

Это была хорошая поездка по хорошему городу. За час, вернее за сорок минут, понять что-то о городе невозможно, но он как-то странно понравился. Много красоты (море, набережная, отдельные здания), типичного южного хаоса, много следов войны. Бывшее здание правительства Абхазии стоит посреди города высоченной пустой руиной.

Да, сорок минут — это ничто, а всё-таки и не совсем ничто. Хороший город. Проникся к нему большой симпатией.