Пустыня Сапфиры

В сопровождении Типаула я отправилась на площадь, где часть домов отсутствовала и открывался вид на открытое пространство. И здесь я впервые увидела крылолеты. Оказалось, что так здесь называли парапланы. Мне предложили один, крыло которого было латанным-перелатанным множество раз.

— А он полетит? — с сомнением спросила я.

— Непременно! Просто вы его потом бросите, поэтому отдаем вам самый старый.

— Как им управлять?

— Очень просто! Пилот садится в подвесную систему и с помощью клевант[12] управляет полетом. Нужно лишь следить, чтобы не запутывались стропы. Мы покажем.

Несколько часов ушло на обучение меня теории воздухоплавания. Затем опытный пилот продемонстрировал полет. Глядя на его изящное планирование, я решила, что так не смогу. Однако меня все же усадили в подвеску и пристегнули ремнями.

— Полетишь со страховочным тросом, — пояснил инструктор, — сначала вперёд, а потом развернись. Понятно?

Я кивнула с чувством человека, обреченного на верную гибель. Мужчины расправили стропы и растянули залатанное крыло, давая наполнится ветром. Когда крыло набрало полную силу, я почувствовала, как поднимается подвеска. И вот я уже выше перил.

— Вперёд! — крикнул инструктор и меня вытолкнули наружу. Я заверещала как резаная, но ничего плохого не произошло. Я скользила по воздуху! Было очень страшно и одновременно захватывающе.

— Разворачивайся!

Я вздрогнула и потянула вниз правую клеванту. Крыло накренилось, и я поняла, что разворачиваюсь. Ого, как далеко я отлетела! Дёргая попеременно клеванты, я умудрилась выровнять курс и приближалась к парапету.

— Тормози! — заорал инструктор.

Я поддела носком ноги небольшой крючок и скорость замедлилась. А потом меня подхватили сильные руки и втащили на площадь.

— Ну как? — спросил, улыбаясь, инструктор.

— Вроде сухо. Думала, будет хуже.

— А вы, леди, с юмором, — рассмеялся пилот, — и это хорошо. Главное не паниковать при посадке.

— А вы когда-нибудь летали туда? — спросила я.

— Что вы! Нет, конечно. Это запрещено законом. Да и зачем?

Я пожала плечами и принялась готовиться к путешествию. Поскольку собирать мне было в общем-то нечего, я оказалась готовой минут через десять. Провожать меня собрались все жители Фиссаилона. Скуфьи подошел ко мне и заглянул в глаза. Я почувствовала энергию тепла и доброжелательности и улыбнулась старому лекарю. Затем меня снова упаковали в подвесную систему и растянули крыло. Спустя мгновение мой параплан парил на головокружительной высоте. Двигаясь в нужном направлении, я потихоньку снижала скорость. Всё было довольно просто, но стремительно приближающаяся поверхность привела меня в паническое состояние. Изо всех сил потянув клеванты, я постаралась уменьшить скорость. Это у меня получилось, так сказать, не очень. В конце концов, ведь не опытный же пилот. В итоге я шлёпнулась мягким местом о землю и, проехав несколько метров по песку, уткнулась в небольшой бугорок. Некоторое время я лежала, боясь шелохнуться. Наконец, набравшись смелости, я попробовала пошевелить руками и ногами и убедилась, что они целы. С трудом выпутавшись из подвесной системы, мне удалось, наконец, встать и осмотреться. Меня очень удивило, что вместо безжизненных барханов, взору открылась совершенно иная пустыня. Буйство красок и всевозможных оттенков поражали нерукотворной красотой. Обернувшись, я помахала рукой Сапфире, ставшей похожей на огромную поганку на тоненькой ножке.

— Так вот ты какая, Ристиция!

— И какая же? — спросил кто-то поблизости.

От изумления я подскочила и лихорадочно осмотрелась.

— Да здесь я! — послышалась снизу.

Я взглянула и остолбенела от страха.

21

Змеиная голова и мелькающий туда-сюда раздвоенный язык пригвоздили меня на месте. Как множество нормальных людей я панически боялась змей. Но потом я пригляделась и поняла, что это не змея. На меня немигающим взглядом уставилась ящерица. Облегченно вздохнув, я несколько успокоилась. Ящерица открыла рот и произнесла:

— Почему-то все считают, что раз я не змея, то опасности не представляю. Недотепы!

— Как ты можешь говорить? — опешила я. — Кто ты такая?

— Во-первых, я — он. То есть особь мужского пола. Во-вторых, откуда я могу знать откуда у меня появилась возможность говорить? Может быть, я особенный.

— Это точно. Что ты здесь делаешь?

— А ты откуда свалилась?

— Я первая спросила! И как мне тебя называть?

— Боб!

— Что?

— Плохо слышишь? — не без ехидства произнесла ящерица. — Боб меня зовут, понятно?

— Боб? Вот так просто?

— А тебе как надо?

Чувствуя, что этот диалог ни к чему не приведёт, я выдохнула и как можно спокойнее сказала:

— Всё нормально, Боб — значит Боб. А я — Карина. Очень приятно!

— И мне! — заявил Боб и сделался ярко красным.

Я опять удивилась.

— Ты меняешь цвет?

— Да, а как же иначе? Когда мне приятно, я делаюсь красным. В общем, для любого случая свой цвет. Вообще-то я отдыхал. А потом ты свалилась. Я уж думал насмерть. Откуда ты?

— Оттуда, — указала я на «поганку» позади меня.

Боб изменил цвет на ярко-голубой и спросил:

— Неужели из Города-на-Столпе? И чего тебе там не сиделось?

— Ого! А ты осведомлен о Сапфире.