Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

— И сколько из них отпустили сразу же или почти сразу. И кто отдавал такие распоряжения, тоже.

— Слишком много вопросов, майор Эйдерлинк. К моему прискорбию, я не уполномочен отвечать на них, и не обладаю достаточными знаниями тоже.

— Я почти не удивлен, — пожал плечами Яспер.

— И все-таки я искренне хочу знать, зачем нас изолировали с полуночи и до сих пор, и почему даже в свое личное время присутствующие здесь служащие не имеют права покидать казармы, — ставя чашку перед Зубару, поинтересовался Идир.

— А от чего нас изолировали, ты спросить не хочешь? — мрачно спросил Сибе.

— У вас есть предположения, майор Винк? — желчно произнес Зубару.

Сибе посмотрел на его; кажется, он уловил и предостерегающие взгляды Яспера и Идира, пожал плечами и отвернулся к визору.

— Никаких, — саркастично отозвался он. – Я, господин полковник, всего лишь майор и ни в коем случае не рассчитываю на карьеру кабинетной крысы, пусть и с генеральской пенсией.

— Я расценю это как трезвое и прагматичное отношение к собственной карьере, майор Винк, — благодушно отозвался Зубару.

Сибе угрюмо посмотрел на него, но промолчал.

— Так долго нас еще будут держать взаперти? — спросил Идир. Сдержанный, временами меланхоличный, малословный и до отвращения последовательный. И он медленно закипал.

— Боюсь, на этот вопрос могут достоверно ответить только избранные вне пределов наших казарм, — виновато улыбнулся Зубару. — Замечательный кофе.

Результаты выборов были признаны действительными, хотя пресс-секретарь Лиоско уже объявил, что процесс голосования вызвал немало вопросов и представители Лиоско обратятся в конституционный суд с протестом. Но когда у него спросили, какие именно эпизоды вызвали вопросы, пресс-секретарь ответить не смог, ограничился общими замечаниями и предпочел снова говорить о том, что горд тем, что человек, которого он представляет, смог сплотить вокруг себя самые разные слои населения. Это очевидно хотя бы по количеству и качеству протестов, которые можно наблюдать по всей Африке. И так далее. И еще больше сюжетов в самых разных СМИ, слово в слово повторявших те же тезисы: самые разные люди удивлены и находятся в недоумении, читая данные выборы не соответствующими выбору народа, обращаются в пресс-службу со словами поддержки, и так далее. Центральные, консервативные каналы упрямо повторяли выступления генсека ООН, представителей неафриканских правительств, которые, напротив, не сомневались в законности произошедшего и уже желали Дейкстра успехов на тяжелом и ответственном поприще.

При этом в одной провинции за другой вводилось чрезвычайное положение. В нескольких отказались признавать результаты выборов, в них были отправлены переговорщики. Яспер, узнав об этом, крыл Дюмушеля, президиум и Лигу на чем свет стоит. Иначе, как предательство, он отказывался расценивать это.

— Это открытый и откровенный демарш против властей, дьявол их всех там раздери! Чем они думают? Какого хрена они отправляют переговорщиков, а не нас, чтобы мы арестовали этих ублюдков? — орал он.

Сибе Винк был полностью согласен с ним, но попытался прикинуть, чем мог быть вызван этот маневр.

— У политиков на любой свой шаг может быть пятнадцать причин, не меньше, Эйдерлинк, — говорил он. — Именно поэтому они политики. Может, они боятся, что если предпримут какие-нибудь радикальные шаги, то у них возникнут грандиозные проблемы с другими Лигами и с ООН. Этот ублюдок Лиоско отдал свою жалобу в международный суд, так что с ним сейчас и подавно никто не осмелится связываться, чтобы он там очков не набрал. Это никому не нужно, тем более сейчас, в это дурацкое время.

— Грандиозные проблемы возникнут у них исключительно с финансовыми директорами «Астерры» и «Тонароги», или от кого еще они получают деньги. — Огрызался Яспер. — Международный суд пусть решает делишки, которые относятся к их полномочиям, а этому стервецу я лично с огромным удовольствием вырезал бы печень и скормил ему же, что не ведет себя как мужчина, а ищет еще одну спину, за которой может спрятаться. Мы должны быть там и должны арестовывать этих предателей, которые посмели выступить против двух законно избранных глав Лиги!

— Это решать не нам, — огрызался Сибе.

— Если это решать не нам, то что мы можем доверить себе, чтобы посметь принять решение, майор? Вспомни, нас отправляли разбираться с сепаратистами пять лет назад, вспомни, мы разбирались с мятежниками семь лет назад. Ты ведь учил историю гвардии, когда готовился к своим испытаниям: гвардия была сформирована, чтобы реагировать независимо от национальных интересов и во имя общей Африки. Где это, я спрашиваю? Почему в ситуациях, когда обязаны действовать мы, они посылают переговорщиков? И я скажу тебе еще одно, Сибе. Что действительно оскорбительно, так это… они пригласили каких-то ублюдков из частной конторки.

— Угу, адвокатское бюро с мировым именем — это частная конторка, — хмыкал в ответ на это Сибе.