Путь Дзэн

замаскированной привычкой держать себя в руках. Я не могу быть сознательно

бессознательным, намеренно — спонтанным. Стоит мне захотеть быть спонтанным, как усиливается мое намерение быть таковым. Я не могу от него освободиться, а

это и

213

есть то единственное, что стоит на пути к его осуществлению. Получается так, как будто кто-то дал мне лекарство и предупредил при этом, что оно не

подействует, если, принимая его, я буду думать о белой обезьяне.

Поскольку я стараюсь забыть о белой обезьяне, я остаюсь в ситуации “двойной

мысли”, где “делай” означает “не делай” — и наоборот. “Да” подразумевает

“нет”, а “вкл.” — “выкл.”. Тут приходит Дзэн и спрашивает: “Если вы не можете

удержаться от мысли о белой обезьяне, вы что, вспоминаете о ней специально?” Иными словами, имею ли я намерение иметь намерение; нарочно ли веду я себя

нелепо? Тогда я вдруг понимаю, что само мое намерение — спонтанно; что мое

контролирующее я — “эго” — представляет собой творение моего неконтролируемого

или естественного я. В этот миг всем уловкам “эго” приходит конец: оно исчезает, попав в свои собственные сети. Я вижу, что не быть спонтанным

просто невозможно. Ведь то действие, от которого я не могу удержаться, я

выполняю спонтанно, а поскольку в то же самое время я пытаюсь его

контролировать, постольку отношусь к нему как к выполненному по желанию. Как

сказал бы мастер Дзэн, “теперь вам не остается ничего иного, как хорошенько

посмеяться”.

В этот миг изменяется вся система ума, и я оказываюсь в каком-то новом мире, но почему-то ясно ощущаю, что был в нем всегда. Стоит мне осознать, что мое

умышленное и целенаправленное действие происходит спонтанно, “само собой”, так

же, как дыхание, ощущение или восприятие на слух, я тут же разрываю замкнутый

круг усилий быть естественным. Никакого противоречия больше нет: сама

“попытка” и есть естественность. Исчезает чувство принужденности, 214

скованности и “задавленности”. Выходит, что я был увлечен схваткой, в которой

одна моя рука сражалась с другой, и совсем забыл, что обе руки принадлежат

мне. Преграда спонтанному действию рухнула, когда обнаружилось, что усилия ни

к чему. Как мы видим, открытие, что и произвольные, и непроизвольные действия

ума происходят одинаково спонтанно, может быстро положить конец фиксированному

дуализму между умом и миром, познающим и познаваемым. Новый мир, в который я

попадаю, насквозь прозрачен благодаря своей свободе от запретов. Кажется, что

я сам стал как бы пустым пространством, в котором все и происходит.