Путь голема

Две летящие смерти опутали сети. Опутали, но не остановили. Прыщ и Лиля бросились вперед, выставляя копья острием под сорок пять градусов вверх и уперев тупой стороной в землю.

Хруст ломаемого дерева, вой пронзенных оборотней и вопли Прыща, которого привалило тяжелой тушей. Тела оборотней только коснулись земли, а Ильич и Дайла уже вспарывали им животы кинжалами. Белый песок залило черной кровью. Один из оборотней продолжал метаться из стороны в сторону. Волоча по песку внутренности, он обломал лапами торчащее из груди копье и, завывая, пытался выпутаться из сети. Секира оборвала его старанья.

Ильич с Дайлой принялись вытаскивать из-под мертвого оборотня истошно матерящегося Прыща.

Лиля обессилено опустилась на песок. Тимоха нежно коснулся ее волос и двинулся навстречу третьему оборотню.

Колизей перестал дышать. Император недовольно барабанил пальцами по подлокотнику кресла.

Оборотень в растерянности осел на задние лапы. Трупы сотоварищей поубавили в нем храбрости. Избрав другую тактику, он начал кружить вокруг Тимохи, выжидая момент для броска.

Наконец он дождался момента, когда уставший от танца Тимоха опустил оружие. Зверь метнулся вперед, метя когтями в шею. Два кинжала впились ему в бок. Оборотень отвлекся всего на мгновение. Тимоха сделал шаг в сторону и взмахнул секирой.

Дайла подняла подкатившуюся к ее ногам зубастую голову за гриву и заглянула в тускнеющие глаза.

Колизей взвыл. Зазвенели монеты. Кто-то рисковый сегодня стал богачом.

— Как ты мог? — уставился я на Сухова, прячущего в карман увесистый мешочек. — Ты… Ты… Да знаешь кто ты?

— Расчетливый сукин сын. По крайней мере, об этом ты сейчас подумал.

Дайла не спеша двинулась к ложе императора. За ней на песке оставалась прерывистая черная дорожка.

Остановившись у самой ложи, она задрала голову вверх и что-то крикнула. Поцеловав голову оборотня в губы, она швырнула ее в ложу, под ноги императора. Вытерев с губ черную кровь, она так же не спеша пошла к остальным.

— Ну, ничего себе, — прозвучал голос Сухова в полной тишине. — Вот такого я не ожидал.

Все, до единого, зрители устремили взгляды на императора.

— Что она сказала? — прошептал я.

— Что лучше она будет целоваться с оборотнем, чем преклонит колени перед императором. Ну и кое-что из местного непереводимого фольклора добавила. Такой пощечины, да еще и публично он никогда не получал. Он вынужден будет что-то сделать, чтобы сохранить лицо перед подданными. Пришло время гвардейцев, чтобы поставить жирную точку в этом неудавшемся представлении. В общем, пришло твое время Димыч. Действуем по плану. Каратели прикроют ваш отход.

— Знаешь, Сухов мне их жалко, — с грустью посмотрел я на своих телохранителей. — Это верная смерть.

— Ты сюда зачем пришел? Своих спасти? Вот и спасай. Чтобы ты знал, для карателя высшее счастье умереть за хозяина. Считай, ты им одолжение делаешь.

— Ну если так…

Все равно, как-то не по себе от одной мысли, что девушки умрут. Умрут по моему приказу. Не привык я распоряжаться чужими жизнями. Да и разве можно к этому привыкнуть? Интересно, что чувствовали полководцы, подсчитывая потери. Ведь за каждой цифрой стоял человек. Человек, который жил, любил, мечтал… Человек чью жизнь перечеркнула подпись под приказом… А стоит ли оно того?

— Ну, давай, — хлопнул меня по спине Сухов. — Удачи. И не забудь, ты уже без допинга, так что особо не геройствуй. Раз-два и прочь отсюда.

— Прощай. Спасибо тебе за все.

— Не зарекайся.

Я перебросил ноги через бортик. Высоко. Хоть бы ноги не поломать.

Серыми ласточками порхнули вниз каратели. Хорошо им, приземлились, словно с табуретки прыгали, а не с пяти метров.

— Димыч, стой! — ухватил меня за плечо Сухов. — Что-то не так.

Император медленно поднял голову оборотня и швырнул ее на песок. Уже через мгновение он и сам был там. Публика зашушукалась. Сам император спустился на арену, чтобы наказать наглецов. Лично!

— Черт, он же их в порошок сотрет, не вынимая рук из карманов!

— Нет, не сотрет. Он убьет их традиционным способом — мечом. И сделает это медленно, чтобы каждый, у кого хоть иногда возникала мыслишька дернуться против него, тут же позабыл об этом навсегда. Димыч, мы проиграли. План не сработает. Каратели не смогут его задержать даже на мгновенье.

— Поздно отступать!

Я закрыл глаза и прыгнул. Земля больно ударила в пятки. Не удержавшись на ногах, я упал лицом в песок. Ожидавшие этого сигнала разбойники, рассредоточившиеся в толпе, начали многочисленные драки, которые должны были отвлечь внимание.

— Герой, блин! — пробормотал я отплевываясь.

На арене складывалась следующая картина. В центре столпились наши. Тимоха широко расставив ноги, уперся секирой в песок. По бокам заметно нервничающий Ильич и покусывающая губы Дайла. За их спинами безоружные Прыщ и Лиля просто сидят на песке, безучастно глядя на приближающегося императора. С диаметрально противоположной стороны широко шагает наша троица, шелестя длинными полами плащей по песку. Наши меня пока не видят.