Путь голема

— Да иди ты! — добавив пару крепких словец, я завертел головой в поисках обидчика. Но кроме камня в моих объятьях и гудящего потока воды вокруг никого не было.

— Вспомни ее лицо. Вспомни, как она наклонялась и целовала тебя перед сном. Ни один человек этого не забудет. Вспомни, как тебя наказывали за разбитое мячом соседское окно. Вспомни любимую игрушку, в обнимку с которой засыпал. Вспомни, как ты встречал пришедшего с работы уставшего отца. Кем он был?

— Водитель.

— Водитель чего?

— Просто водитель.

— Что он водил? Грузовик, такси, поезд? Что? Вспоминай!

— Он был водителем! — закричал я. — Просто водителем. А мама учительницей русского языка.

— В твоей школе?

— Н-н-незнаю. Нет. Нет.

— Ты жил в большом городе?

— Нет.

— Маленьком? — голос давил все сильнее и сильнее.

— Да. Поселок городского типа.

— Там ведь была всего одна школа? Полы посыпала тертым парафином техничка, и вы потом разгонялись и скользили по коридору. И хохотали, сооружая кучу малу. А дома ждало наказание за сальные пятна ша штанах.

— Н-наверное. Зачем посыпала?

— И твоя мать была преподавателем русского языка в школе. Школа у вас одна, и она там не преподавала. Так?

— Да чего ты от меня хочешь?! — закричал я невидимому собеседнику. — Чего ты добиваешься. Я сижу на скале посреди реки и отвечаю на дурацкие вопросы. И почему я вообще должен на них отвечать?

— Мне ты ничего не должен. Ты никому ничего не должен.

— Это как?

— Должен может быть человек. Ты нет.

— Да пошла ты! — Адрес и направление моего посыла были точны и однозначны. — Я человек! Обыкновенный человек!

— Ты можешь обманывать себя, но не в силах обмануть меня.

— Кто ты?

— Ялла.

— Кто?

— В вашем мире все такие умные? Меня зовут Ялла.

— А меня Димыч.

— Я в курсе, — хихикнул голос. — Ну ты и тупой. Кто же такого болвана сотворил?

— Мама с папой! — огрызнулся я.

— Эх, не было у тебя ни мамы, ни папы.

Я чуть не соскользнул с камня в воду.

— Это как?

— Ты не рожден женщиной от мужского семени. Тебя сделали. Как куклу.

— Как Буратино смастерили? — с издевкой поинтересовался я. — Из полена выстругали?

— Судя по тупости из дубового, — сердито заметила собеседница.

— Сама дура, — буркнул я. — И уродина!

— Я уродина? — завопила над моей головой белокурая миниатюрная девушка. — Да ты меня еще даже не видел.

Идеальное тело было символически прикрыто чем-то вроде тряпичной набедренной повязки и короткой, до пупка курточкой или камзольчиком. Может это и по-другому называется, не мой профиль. В общем, до пупка и оттопыренное пышным, как, на мой взгляд, бюстом. В общем, очень милое создание, только слишком уж миниатюрное. Бюст не в счет. Наверное, если бы она стояла на земле, то была бы мне по грудь. Но на земле она не стояла, а висела в воздухе. Полупрозрачные крылья за спиной раз за разом вспарывали воздух. Сквозь странный узор рисунка просвечивало солнце и казалось, что передо мной парит гигантская бабочка морфо. Бледно голубые крылья очерчены понизу черным пояском с белыми точками.

Я вслух высказал свое мнение по поводу увиденного.

— Хам! — поморщила носик девушка. — Мужлан и быдло. Ты куда пялишься?

— На крылья.

— Ага-ага, с каких пор у фей крылья вместо сисек растут.

— А ты фея?

— Нет! Временно ее замещаю. Тупица! А кем я еще могу быть. Сказки в детстве читал? Ах, простите-простите, забылась. Не было у тебя детства, бедняжка. И по головке тебя никто не гладил и по заднице не лупил. Значит, просвещаю неграмотных — я фея. В сказках из правды только крылья… Я сказала крылья! Смотреть больше не на что? Сразу отвечаю на глупые вопросы, которые ты еще не задал. Тыквы и принца не будет. Желания не загадывай. Волшебной палочки нет, но есть здоровенная дубина, которой я влеплю тебе промеж глаз, если не перестанешь так пялиться. И последнее — я не добрая, мне безразлично, что с тобой будет.

— Ага, — сказал я, с трудом удерживаясь на скользком камне. — Было интересно и познавательно. Теперь, может, поможешь?

— Зачем? До берега близко. Доплывешь.

— Не умею я плавать. — Я даже глаза от стыда опустил.

— Серьезно? — округлила глаза фея. Она облетела меня вокруг, пристально рассматривая.

— Чего?

— Некондиционный товар, — презрительно хмыкнула она.

— В каком смысле?

— Тебя неумеха лепил. Чахлый, дохлый, плавать не умеешь. Ни сил, ни ума. Трясешься весь… Скулишь… Воспоминания — сплошное решето. Тут помню, тут не помню. Ладно, прощай. Скучно с тобой.

Взмах и фея понеслась вверх, унося мой шанс на спасение. Долго на этом камне я не высижу. Рук уже не чувствую. Рано или поздно я скользну в поток и…

— Я против Императора выстоял! — что есть сил завопил я вслед. — И по морде ему дал! Много у вас тут таких?

— Да ты крут. Слышала я про твои подвиги, — задумчиво произнес голос за спиной. Я обернулся. Фея зависла у самой воды. Изящные ступни почти касаются белой пены. — Про тебя уже народ шепчется. Не то герой, не то дурак. Непонятно. Все что ты делаешь глупо и непонятно. Зачем?

— Зачем что?

— Зачем ты здесь? Зачем к Императору полез? Золотопузых богов вернуть хочешь? Власти жаждешь? Славы?