Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков

К тому времени имя митрополита Антония Сурожского получило широкую известность в церковной среде благодаря ходившим по рукам в «самиздате» проповедям и регулярным беседам владыки по радио на волнах Би-Би-Си. Его слушали жадно, подчас напряженно ловя негромкий голос, ровно звучащий среди разнообразных помех эфира. То было не простое пастырское слово, хотя и оно становилось глотком чистой воды в мутном потоке многообразной идеологической пропаганды. Владыка Антоний обладал редким даром проникновенной сердечности, он говорил о важном, о главном в жизни: о пути к Богу, о преодолении препятствий на этом пути, о встрече с Богом. И в то же время всякая беседа или проповедь владыки становилась изъяснением важнейших догматов Православия или глубин учения Отцов Церкви. Вот это удивительное и редкое сочетание двух начал – богословской строгости содержания и ясности изложения – неудержимо притягивало к радиоприемникам всех, кто хоть раз услышал голос владыки.

А в начале 1990-х годов уже стало возможным читать проповеди, беседы, размышления митрополита Антония. Усилиями Е. Л. Майданович и других его почитателей появляются журнальные публикации, книги и брошюры, в 2002 и 2007 годах вышли итоговые сборники, вобравшие в себя большую часть из творческого наследия владыки. И все эти публикации не залеживались на книжных полках, а быстро разлетались по Москве, по другим городам России. Слово митрополита Антония оказалось очень нужным русскому народу.

В чем же секрет этой притягательности и поразительной востребованности трудов человека, всю жизнь проведшего в странах Западной Европы, окормлявшего преимущественно европейскую паству и даже свои беседы чаще произносившего по-английски или по-французски? Все дело в том, что митрополит Антоний Сурожский всегда был человеком Церкви. Церковь он видел единственным средством спасения людей в бурных и опасных водах современного мира, подобно Ноеву ковчегу в ветхозаветном потопе, и сам стал одним из надежных кормчих этого ковчега.

Митрополит Антоний (Андрей Борисович Блум) родился 19 июня 1914 года в швейцарском городе Лозанне. Его предки по линии отца были выходцами из Шотландии, обосновавшимися в России в XVIII веке. Отец, Борис Эдуардович Блум, служил по дипломатическому ведомству. Мать, Ксения Николаевна, была из московской дворянской семьи Скрябиных, ее отец был дипломатом, старший брат погиб на войне, второй брат ее, Александр Скрябин, стал известным композитором.

Митрополит Антоний (Блум)

Раннее детство Андрея Блума прошло в Персии, где его отец служил консулом в русской дипломатической миссии с 1915 по 1920 год. Жить пришлось в разных местах, и у будущего архиерея остались разнообразнейшие и яркие воспоминания о том времени. Главное место в его жизни в те годы играла мать, женщина энергичная, мужественная. «Ездила верхом хорошо, играла в теннис, охотилась на кабана и на тигра – все это она могла делать», – вспоминал позднее владыка Антоний.

Единственного сына она воспитывала строго, не потакая капризам и слабостям, быть может, это способствовало ранней выработке характера. «Я не хотел быть как все», – вспоминал владыка. Важную роль в воспитании Андрея Блума играла и его бабушка, Ольга Ильинична Скрябина. Много внимания в семье уделяли обучению сына, и Андрей хорошо выучил французский и персидский языки, позднее к ним добавились латынь, немецкий, английский, испанский, итальянский, голландский.

Революция 1917 года разрушила старую Россию и прямо отразилась на судьбах миллионов людей. Семейство дипломата Блума не стало исключением. Оборвался прежний образ жизни с уверенностью в завтрашнем дне и прочным уровнем материального благополучия. Пришлось смириться с неопределенностью положения и скудостью жизни беженцев.

После странствований по Австрии и Югославии в 1923 году обосновались во Франции. Семья разлучилась. Отец, глубоко переживавший ответственность своего класса за революцию, стал вести крайне аскетический и уединенный образ жизни. Жить было негде и не на что. Мать, воспитанница Смольного института благородных девиц, нанялась уборщицей в гостинице, где ей предоставили комнату. Потом, используя знание четырех языков, получила работу, научилась печатать на машинке и стенографировать, начала работать и работала уже всю жизнь.