Путь к океану (сборник)

Сейчас Удалов испытывал терпение старого слу­жаки и свою собственную судьбу: он бился об за­клад с Сидоренко, унтер-офицером с «Авроры», на штоф водки, что в течение трех дней будет величать старика «дядя Усов» вместо «господин боцман» и что тот не отвалит ему за это линьков.

2

Утренний ветерок тянул порывисто, но слабо. Тя­жело груженный бот, кренясь под ветер, разваливая тупым носом гладкую воду, неторопливо бежал по спокойной воде Тарьинской бухты. Медленно отодви­гались берега, и все шире и просторнее открывался проход на главный рейд.

– Смотри, ребята! – сказал Бледных, сидевший на баке.

Из-за мыса один за другим открывались корабли. Они были еще далеко, почти на середине рейда; на белых бортах темнели шахматные квадраты закрытых пушечных портов. Неподвижно высились просушива­емые паруса, далеко отражаясь в зеркальной воде. Курс бота лежал прямо на эскадру, и громады бело­снежных пирамид росли на глазах.

Изуродованное лицо Усова стало серьезным, и он, хмуря седые брови, внимательно вглядывался в силуэ­ты судов, твердо сжимая румпель жилистой корявой рукой.

– Цельная эскадра, – продолжал Бледных. – Вон корвет[87]. Вон еще корвет! А это фрегат, – здоро­вый, поболе нашей «Авроры» будет. А вон еще фре­гат, поменьше... А тут, гляди, шхуна, барк...

– Бриг это, – поправил Удалов.

– Верно, бриг, – согласился Бледных.

– А вон еще корвет, – сказал Попов. – Чего же это, неприятель, что ли, а?

– Может быть, – сказал Усов и до боли стиснул челюсти.

Матросы нахмурились.

На палубах брига и корвета можно было разгля­деть людей, не спеша заканчивающих утреннюю убор­ку. Флагов еще не было ни на одном корабле.

– Нет, ребята, – уверенно сказал Удалов, – это нам подмога подошла. Гляди, все тихо да мирно. Ни пальбы, ни тревоги. Ишь паруса сушат. Наши ко­рабли.

– А салюта почему не слыхать было? – с сомне­нием сказал Усов.

– Эвона! – засмеялся Удалов. – Из-за сопки не доносит, звук стороной идет. Намедни, как мы за кир­пичом ходили, на «Авроре» артиллерийское ученье бы­ло, а мы не слыхали...

– И то... – кивнул головой Усов, не отрывая своих маленьких глаз от эскадры, которая действительно имела мирный вид. – Однако надо круга дать, – ска­зал старик, отводя румпель. – Не ровен час, непри­ятель.

– Дядя Усов, идем прямо! Охота взглянуть по­ближе – может, новости какие узнаем, дядя Усов, – улыбаясь, попросил Удалов.

– Я те не дядя, а господин боцман! – обрезал его старик. – И непрошеными соваться нечего, как раз под беду попадешь.

– Да нет, видать, верно наши. Вон, гляди, с рус­леней[88] рыбу удят. – Бледных указал на корвет, где действительно несколько человек удили, ловко выхва­тывая из воды сверкающую, как солнечный зайчик, рыбу.

Всем четверым это мирное занятие показалось на столько неестественным для неприятеля, пришедшего штурмовать крепость, что они переглянулись с облегченной улыбкой.

– А что будет? – вкрадчиво сказал Удатов. – Пройдем кабельтовых в трех, если наши – подойдем, а если чего другое – мы завсегда под парусом убежим, пока они спустят шлюпки.

– Да нет, какой неприятель, наши это! – уверенно сказал Попов.

Усов, не глядя на товарищей, потянул румпель на себя, и суденышко легло на прежний курс. Все четве­ро молча смотрели на приближающиеся корабли.

Там, видно, заметили бот. На палубе брига и кор­вета, стоящего чуть поодаль, поднялось движение.

– Братцы, – упавшим голосом сказал Бледных, – матросы-то одеты не по-нашему!

– Ворочай обратно, дядя Усов! – крикнул Удалов, хватаясь за шкот.

Старик быстро переложил руль, парус зашумел, бот, перевалившись на другой борт, стал описывать дугу по гладкой воде. На бриге и корвете поспешно опускали шлюпки. У борта брига, поднимаясь к реям, всплыло белое облачко, гулкий гром прокатился по глади залива, и ядро, не долетев, взбросило в воздух зеленовато-белый столб воды.

– Садись по веслам, ребята! – Усов озабоченно взглянул на парус, заполаскивающий под неверны­ми порывами утреннего ветра.

Матросы кинулись по банкам, длинные весла вспе­нили воду, но перегруженный бот почти не прибавил ходу. Между тем четыре шлюпки и баркас, полные вооруженных людей, отвалили от брига и корвета. Мерно и сильно взмахивали весла, легкие судна за­метно приближались. Бледных, Удалов и Попов на­валивались на весла, но неприятельские шлюпки настигали. Старый боцман бросил руль, поднялся на ноги, опустив широкие плечи, снял с себя бескозырку и низко наклонил седую голову.

– Простите, братцы! – хрипло сказал он. – По­губил я вас за ништо, старый дурак!

– Навались, навались, может, уйдем, – задыха­ясь, сказал Удалов.

– Где там! – Попов бросил весла и махнул рукой.

Старый боцман перекрестился, надел бескозырку и молча стал прикидывать на руке кирпич.

– Господин боцман, – неверными губами пробор­мотал Попов, – сдаваться надо. Его ить сила, а мы безоружные... Подушит, как котят...

– А присягу ты принимал? – спросил с усмешкой чуть побледневший Удалов, беря в каждую руку по кирпичу.

– Встретим их, ребята, по-флотоки! – сказал Усов, становясь лицом к врагу и повернув к товари­щам широкую спину в черном бушлате.