Путь к последнему приюту

— Прекращайте эти разговоры, — попросила чуткая Лана. — Слышите — шаги? Это хозяин замка возвращается.

Через полминуты в гостиную — в сопровождении молодой, элегантно одетой женщины — вошёл Густав Кенигсмарк.

«Приметная особа — эта его спутница», — тут же оживился заскучавший внутренний голос. — «Высокая и стройная, с пластичной грацией хищного зверя, с иссиня-черными волосами, окаймляющими маленькое лицо с аккуратным носиком. Длинные черные ресницы изысканно оттеняют яркие бирюзовые глаза, а брови походят на такие тонкие дуги, будто бы их написала кисть искусного художника…. Кого же она мне напоминает? Э-э-э…. Мату Хари, знаменитую шпионку из прежнего Мира, вот кого. Видел её фотографии — в своё время — в Интернете…».

— Господа, дамы, знакомьтесь, — торжественно объявил швед — Это — прекрасная Гертруда Зелле, моя верная и проверенная помощница. А ещё и опытный эксперт-специалист по профильной деятельности рыцарей плаща и кинжала. Прошу, как говорится, любить и жаловать.

— Рада нашей неожиданной встрече, — загадочно и томно улыбнулась Гертруда. — А, вот, своих имён (настоящих имён-фамилий, я имею в виду), называть не надо. Причём, и мне этого не надо, и вам. Лишняя информация, зачастую, бывает лишней и даже опасной. Азбука элементарной осторожности…. Теперь по делу. Сейчас мы с вами, дамы и господа, пройдём на второй этаж замка, где расположены гардеробные и гримёрные комнаты. Приведём в порядок ваши внешности (причёски, в первую очередь), и подберём одежду «на первый случай», то есть, для фотографирования на паспорта. А уже когда разберёмся с фотографиями, то займёмся вашими гардеробами более вдумчиво и плотно, с учётом всех основных тенденций современной европейской моды — раз, уж, вы выбрали «испанскую легенду». Что-то подберём из имеющегося у нас, что-то оперативно прикупим в ближайшем супермаркете…. Далее. Попрошу сдать господину Густаву документы, оружие, мобильные телефоны и деньги, прихваченные вами из России. Всё — сдать. При конспирации мелочей не бывает. Но бывает очень-очень обидно, когда засыплешься на мелочах…. Сдали? Очень хорошо. Молодцы. Следуйте за мной…

Егор тоже всё сдал. Почти всё. Кроме золотых «червонцев» и «полтинников».

«Шпионская» подготовка растянулось на несколько часов. Поэтому они покинули гостеприимный фамильный замок Кенигсмарков уже ближе к вечеру.

То есть, слегка перекусили, душевно распрощались с Густавом и Гертрудой, загрузили в просторные багажники двух вызванных такси компактные чемоданы и дорожные баулы, расселись по местам и покатили к ближайшему шведскому городку Лулео, рядом с которым располагался региональный дископорт.

Когда машины отъехали метров на сто пятьдесят, Егор, находившийся в замыкающей машине, обернулся, взглянул в заднее автомобильное стекло и восторженно прокомментировал про себя: — «Замечательное, надо признать, сооружение. Это я охотничий замок Кенигсмарков имею в виду. Большой, но, вместе с тем, очень компактный и симпатичный. Сложен из толстенных, почерневших от старости сосновых брёвен, и украшен многочисленными башенками-бойницами. Да и расположен он в очень красивом и живописном месте. То бишь, в классическом столетнем бору, в котором — между пышными белоснежными мхами — задумчиво шумят на ветру шикарные корабельные сосны. Причём, над весёлым водопадом, с грохотом низвергающимся в бездонное ущелье. Романтика законченная, махровая и беспредельная, короче говоря…. Эх, погостить бы здесь с недельку. На охоту сходить, пятнистую форельку половить в здешних быстрых ручьях, боровиков, неторопливо бродя между пышных белых мхов, пособирать…. Ладно, может, в следующий раз. Может, в следующий раз…».

Лулео оказался городком, отнюдь, не маленьким, наверное, на двести-триста тысяч жителей.

Егор увлечённо пялился в боковое автомобильное окошко, с интересом рассматривая мелькавшие длинные буковые аллеи, обширные скверы, вычурные цветники, прямые улочки и кривые переулки. Над узкими булыжными мостовыми таинственно нависали, слегка приглушая дневной свет, старинные, массивные и коренастые дома.

«Красиво, конечно», — проворчал сварливый внутренний голос. — «Спора нет. А ещё и очень чисто. Прямо-таки, неправдоподобно чисто…. Впрочем, и в том, прежнем Мире, шведы славились своей аккуратностью и врождённой любовью к идеальному порядку…. Бог даст, братец, мы потом и с «другими» Швециями познакомимся, как и полагается записным Странникам. Сравним, что называется…».

Дископорт же особого впечатления не произвёл.