Путь к славе, или Разговоры с Манном

Джек перевел взгляд с меня на Сида, потом снова посмотрел на меня, изображая беспомощность на лице, после чего поднял руки, как бы показывая, что обстоятельства ему совершенно неподвластны. И на случай, если я все-таки эту его пантомиму не пойму, подытожил:

— Ничего не могу поделать.

Это была правда. И не важно, что Джек подчинялся приказам самого Фрэнка Синатры. Пусть Синатра и был совладельцем «Сэндз» — это делало его не начальником, а рабом платежеспособной публики. Раз платежеспособная публика не желала видеть чернокожих в казино, — значит, платежеспособная публика и не видела чернокожих в казино.

Мы с Сидом поблагодарили Джека. Мы с Сидом ушли.

В «Сэндз» позаботились о нас и предоставили в наше пользование машину на то время, пока мы будем находиться в городе. А машина нам оказалась очень даже кстати. От гостиницы до той части города, которая называлась Вест-Сайдом, расстояние немаленькое. Эта часть города была «негритянской». Именно там нам и предстояло поселиться. А по сравнению с ней черные кварталы Майами сошли бы за Французскую Ривьеру. Тесные убогие лачуги вместо домов. Обшарпанные автомобили, которые уже десяток лет проездили до того, как здешний народ покупал их «новенькими». Никаких школ, ни одной больницы я там не заметил. Я не заметил вообще ничего такого, что показалось бы мне приятным и красивым. Похоже, в Вест-Сайде не было ничего, кроме нищеты. А нищета кричала о себе на каждом углу.

Мы поселились в пансионе «У миссис Шо», где обычно останавливались все иногородние чернокожие — не важно, знаменитые или нет. Поселились за цену примерно вдвое дороже той, какую с нас взяли бы за номер в каком-нибудь отеле с казино. Если бы только мы могли устроиться на ночлег в каком-нибудь отеле с казино. Но мы не могли — и потому платили миссис Шо двойную цену. И торговаться тут было бессмысленно.

На Сида здесь глазели — чего это, мол, белый мужик остановился в ночлежке для черных, — но я, тоже взглядами, всех отшивал: мол, этот парень со мной, так что отвалите.

Мы получили ключи и отправились в свои номера. Комнаты представляли собой крайнее убожество.

И точно так же, как делал всякий раз, когда мы останавливались в городе, не отличавшемся прогрессивными взглядами, я сказал Сиду:

— Я уже большой. Если хочешь, отправляйся обратно на Стрип…

И точно так же, как он делал это всякий раз, Сид только отмахнулся, отговорился:

— Да это просто ленточка клубов с неоновой бахромой.

Мы посидели, убивая время, потолковали о предстоящем шоу, еще разок обсудили, какие номера включить в программу. Немного потрепались о том о сем, о спорте, о погоде.

Потом Сид, зайдя с левой стороны поля, сказал:

— Я разговаривал с Фрэнсис.

— Ага, — протянул я.

— Ага. Знаешь, ее новая пластинка имеет бешеный успех.

— Я только об этом и слышу.

— Ага. — Сид выдержал паузу, потом добавил: — Си-би-эс хочет выпустить отдельную передачу с ней.

— Отлично. Она талантливая девчонка. Если кто и заслуживает…

— Это будет первая передача, понимаешь? А если у передачи будет приличный рейтинг, то Фрэн дадут делать свое шоу, ну, с разными эстрадными номерами. «Фатима» уже готова все это финансировать.

Я поворочал языком во рту — удалить моментально появившийся нехороший привкус.

Всего раз. Всего раз Фрэнсис появилась у Салливана — всего один ошеломительный раз — и теперь она уже сама вот-вот станет Эдом в юбке. Моя зависть сорвалась с цепи.

Сид продолжал:

— Ты бы ей позвонил.

Я — подумав о том, как я пропустил ее дебют, чтобы самому выступить на Тахо:

— Да у нее своих дел полно. Зачем ей про меня слышать?

— Она тебя прощает.

Это причинило мне боль. Еще больнее было то, что Сид докопался до истины — а именно до того, что меня было за что прощать. Но так оно и было. Я это знал, Фрэн знала, Сид знал.

Сид попытался чуть смягчить свое замечание:

— Фрэнни понимает, что работа на Тахо много для тебя значила. Ведь ты благодаря Тахо попал в Вегас, а мы с тобой прекрасно знаем, какой это прорыв — работать здесь. И Фрэн знает. — Пауза. — Она по тебе скучает, Джеки. Если бы ты просто позвонил…

— Да я пробовал. Ты сам знаешь, что я пробовал, но не дозвонился. Так что не делай вид, будто я вообще не пытался ей позвонить.

— Ну да, пару раз после того, как она появилась у Салливана. Но потом-то — часто ли ты действительно пытался звонить?

Вопрос остался без ответа, но правда была известна и мне, и Сиду: не часто. И не страх перед реакцией Фрэн мешал мне позвонить ей. Я знал: она поймет, почему я предпочел ей Тахо, или, по крайней мере, как и сказал Сид, я знал, что она простит меня. Нет, мне не давал сделать этот звонок мой собственный стыд перед ней.

Я сказал:

— Сегодня предстоит важный вечер. Пожалуй, я лучше порепетирую.

Сид даже не удосужился хоть как-то поддержать разговор. Просто сказал «ладно» и ушел.

Репетировать я не стал. Я не находил себе места. Лег и попробовал вздремнуть. Но и в постели не смог забыться.

Я заранее отправился в «Сэндз», оставив Сиду записку и сообщив, где я.