Путь Холлана

Музыка становилась всё громче, но на этот раз Холлан решил не разворачиваться ‒ пора было вернуться во дворец, а там найти Милифри. Это представлялось не самым приятным делом, учитывая сегодняшнюю сцену, которой наёмник стал невольным свидетелем. Чтобы немного развеяться, Холлан замедлил шаг и осмотрелся. Через площадь были протянуты верёвки с привязанными к ним разноцветными ленточками. Потрёпанный занавес большой сцены был опущен, редкая публика останавливалась у отдельных артистов, которые с утра пораньше решили поупражняться и заодно заработать пару лишних сонтов. Жонглёр подкидывал яблоки, рядом отбивал ритм на островных барабанах молодой мужчина с волосами, заплетёнными в тонкие косички. В отдалении скрипач выводил незамысловатую мелодию, под которую звонко пела пышногрудая женщина. Около них плясала детвора, останавливались и взрослые.

Больше зрителей собрал кукольный театр. Холлан нашёл местечко с краю, не забыв поправить волосы, чтобы падали на лицо. Кукла с огромными глазами и большим острым носом гналась с дубинкой за черноволосой куклой поменьше. На первой был чёрный плащ в белую точку, на второй – просто чёрный. Холлан знал эту историю: сценка была посвящена фазам луны. Конечно, что ещё играть театру в преддверии полнолуния?

Человечек в чёрном с точками одеянии изображает Усуэль ‒ небесного пекаря. Он готовит круглый хлеб, а рядом вертится Схара, известная пакостница из Пустоты. Ей приходит в голову шалость: как только Усуэль собирается вытаскивать хлеб из печи, она кидает в него мешочек с мукой ‒ так на небе появляется россыпь звёзд и Белая дорога в Пустоте. Схара хватает горячий хлеб и убегает, а Усуэль бросается в погоню. Они бегают по кругу, и каждый раз Схара отщипывает кусочек от хлеба и съедает. Так убавляется Луна. Когда от хлеба ничего не остаётся, Усуэль понимает, что бесполезно гоняться за девчонкой, и идёт печь новую буханку. Отряхивает платье, принимается за работу. Месит тесто, лепит кусочек ‒ маловат, прибавляет ещё ‒ всё равно мал, ещё… Так растёт Луна. А когда хлеб поспевает, возвращается Схара и снова крадёт хлеб из-под носа у Усуэля.

У Племени-под-Луной были другие сказки, но сейчас Холлан больше верил этой: мир движется по кругу. Что бы человек ни делал, как бы ни пытался доказать свою правду, всё вернётся к тому, с чего началось. Лепи свой хлеб и молись богам, духам, или кому ты там молишься, чтобы твоя работа не пропала зря.

И всё же беготня кукол и смешные голоса немного исправили Холлану настроение. Всё это скоро закончится. Ещё несколько дней во Флинтене, потом будет Дайс, а потом Холлан готов отдать все деньги за комфортный экипаж, который привезёт его к прежней жизни, где нет места ни Лиге, ни Сууридару, ни дурным девицам, ни даже Серому князю.

‒ Господин Хелан? Или как вас правильно называть?

Холлан, чувствуя, как напрягаются мышцы шеи и плеч, медленно повернулся. Зрители, наблюдавшие за спектаклем, отошли, освобождая место для человека в лазурной жилетке. Тёмно-серые брюки, серая рубашка с металлическими ромбовидными вставками по краям сужающихся книзу рукавов. Квадратное скуластое лицо мужчины покрывала лёгкая щетина, виски были выбриты, пегие волосы торчали ёжиком. Его рука непринуждённо лежала на рукояти меча, который был убран в посеребрённые ножны, украшенные узором из листьев и цветов ночного плюща. Двое крепких мужчин в такой же форме стояли по бокам от него и сурово смотрели на Холлана.

Представитель Порядка произнёс с холодной вежливостью:

‒ Боюсь, вам придётся пройти со мной.

Глава 4. Двойной допрос

Чёрный стол был вырезан из монолитного камня, столешница представляла собой единое целое с ножками. В неаккуратно просверленные по краям дыры были вдеты кожаные ремни с застёжками. Холлану пришло в голову, что этот стол был конфискован силами Порядка, а потом приспособлен под их нужды. Руки наёмника лежали на коленях. Сам он, как и представитель Порядка, представившийся Финисом Кинаном, сидел на табурете, который никак не соответствовал обстановке. Через небольшое зарешеченное окно почти не проникал свет сумрачного дня. Комнату освещали факелы, закоптившими каменные стены и потолок. Отполированный до блеска пол отражал всполохи пламени.

– Я арестован? – спросил Холлан ещё на площади, стараясь голосом показать сдержанное удивление, но не страх.

– Ну что вы, – с едва заметной усмешкой ответил Кинан и сделал приглашающий жест рукой.

Спорить с представителями Порядка было себе дороже, поэтому Холлан не стал возражать.

На чёрной поверхности стола лежал жёлтый лист бумаги с жёсткими затёртыми складками от сложения вчетверо. Холлан примерно помнил, что там написано, но чтобы подольше не встречаться с колючим взглядом представителя Порядка, сделал вид, что сосредоточенно изучает слова. Не все наёмники обучены грамоте, чего уж ждать от дикаря с татуировками на лице?