Путь. Книга третья

– Маечек больше не будет, – серьёзно отвечает Дэрэк. – В постели разве.

Он нежно гладит мои плечи:

– Не хочу, чтобы на тебя облизывались. Это – только моё. Пожалуй, я бы не отказался и от покрывала до пят, как в Шэньри.

То ли радоваться, то ли пугаться…

– Дэрэк, как же ты себя столько лет сдерживал?!

– У меня не было прав запрещать тебе подобные вещи, когда твоя законная жена смотрела на них сквозь пальцы… Ты очень скоро пожалеешь, что выбрал меня! – за шуткой он прячет свой вечный беспричинный страх: вдруг я его разлюблю.

«Родной мой… Сколько раз я должен повторить, что никогда не пожалею? Не брошу, не изменю… и маечки носить буду только в спальне».

– Ловлю на слове!

Главное – чтобы он не забыл про обмен. Та изумрудная штука… На молочно-белой коже она будет выглядеть волшебно… Почему до вечера так долго ждать?! И ещё этот бал, нужный мне как сершану крылья!

– Счастье моё, ты о чём думаешь?! У тебя…

Знаю. Моё тело слишком остро реагирует на полёт фантазии. Надо срочно переключиться на что-нибудь нейтральное… но прелестное видение из головы уходить не хочет, принимает всё более и более соблазнительные позы.

– Дэрэк, у нас что на это утро запланировано?

Удивлённый изумрудный взгляд:

– Да ничего. Мы же специально день освобождали и Совет предупредили, что со всеми срочными и неотложными проблемами – к Тору! Как и в последующую неделю. Хотя не очень-то я верю, что ты выдержишь семь дней безделья. Завтра уже начнёшь дёргаться, что в твоём бесценном Саоре без тебя происходит, послезавтра психовать будешь, а затем станешь умоляюще смотреть, в надежде, что уступлю и мы вернёмся.

Я даже не спорю. И вместо красивых фальшивых возражений «нет, что ты, дорогой!» покаянно выдыхаю:

– Обещаю, что буду держаться до последнего. Дэрэк, так мы что – до бала свободны?!

– До издевательств дочери Лонга, хочешь ты сказать?

Морщусь, но с темы не сворачиваю:

– То есть у нас целых четыре часа ничем не омрачённого времени?

Видение соблазнительной прозрачной вещицы на стройном, мускулистом теле мужа захлёстывает мозг. А он глядит на меня с похожим выражением:

«Ты думаешь о том же, что и я?»

«Я не читаю мысли… без разрешения».

«Разрешаю… Нет, даже прошу!»

То, что я вижу в его мыслях… у меня нет слов! Он считает меня настолько… развратным?!

«Соблазнительным. Страстным. Неотразимым…»

– Всё, Дэрэк, остановись… У меня ноги подкашиваются!

– Они у тебя подкашиваются, потому что ты почти не спал!

– А ты – спал?!

– Я покрепче буду! И ем три раза в день, и высыпаюсь, и не выкладываюсь так! И меня не полосовали накануне, и не…

– Всё! – не выдерживаю я. – Сдаюсь! Ты победил… Можешь воплощать свои фантазии вживую… Только о моих не забудь!

– Прямо сейчас?

Руки уже тянутся под шёлк рубашки. Дэрэк мечтательно прикрывает глаза. Я подаюсь вперёд…

– Кхе-кхе!

Дочка переоделась. Платье вполне приличное, зато выражение лица весьма ехидное:

– Папы, вы вообще о чём-нибудь другом думать способны?

– Когда вдвоём – нет, – резко отвечает муж. И я его понимаю! Испортить такой момент!

– Дэрэк, извини! – Мэль звучно чмокает его в щёку. – Я ненадолго у тебя отца украду. Обязуюсь вернуть в целости и сохранности!

– Я проверю – и то, и другое, – ворчит мой принц, но отступает. Отходит к окну, присаживается на подоконник.

Мэриэль берёт меня за руку и тянет в гостиную. Интересно, что такое она собирается мне поведать? Настолько серьёзное, что присутствие Дэрэка нежелательно?

Плюхнувшись в кресло, я подскакиваю от того, что вчера – именно тут! – я забыл россыпь кристаллов. Острых, чёрт побери! Может, Нира права и я слишком костлявый? Иначе почему так больно?

«Джэд! Что с тобой?!»

«Собственная рассеянность. Не волнуйся».

– Знаешь, – очень-очень серьёзно говорит мне Мэль, – правильно, что твоим выбором стал парень. Женщина с тобой жить не сможет!

– Потому, что я жуткий неряха? – бурчу, одну за другой вытаскивая из-под себя отобранные записи.

– Нет. У девушки не хватит сил бороться с твоей увлечённостью! Чтобы справиться с человеком, у которого всегда на первом месте долг и обязанности, надо обладать двухметровым ростом и напористостью Дэрэка.

Ещё его сердцем, чуткостью, нежностью и заботой.

– Мэль, ты о чём поговорить хотела?

– Да об этом и хотела, – моя импульсивная доча вздыхает. – Папа, из меня получится плохая королева!

– Здрасте, пожалуйста!

От изумления выражение Земли вырывается быстрее, чем я подбираю ему замену. Мэриэль понимает общий смысл, вздох у неё выходит тяжелее предыдущего:

– Папа, мне есть с кем сравнивать. Ты – невыносимый и сложный человек, даже не из-за того, что у тебя в вещах беспорядок и инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. Но ты терзаешь себя по таким поводам, о которых нормальные люди не задумываются вовсе! Винишь себя в том, что от тебя не зависит, принимаешь ответственность за чужие ошибки. При этом делаешь вид, что всё даётся тебе легко и просто – решения в масштабах королевства, заклятия немыслимой силы. Не будь Дэрэка, никто и никогда не узнал бы тебя настоящего – так и благоговели бы перед великим королём и магом!

– Моя дурная натура не означает, что ты унаследовала мои недостатки…