Путь на острова

Никто не спал, всем хотелось увидеть тот волшебный миг, когда на воды озера падают первые лучи солнца, слишком уж все были наслышаны об этом чуде. Все молчали, в ожидании чудо, и лишь Энди что-то негромко объяснял Мирре, сопровождая повествование жестами рук. Оно и понятно: Ансельм единственный из всех нас здесь побывал на «Орегано» капитана Миккейна, еще до той поры, когда я на него попал.

Показавшиеся глазу воды озера в тот миг, когда мы его, наконец, увидели, ничем не впечатлили: серые и невзрачные, как воды тех озер, что мы видели до сих пор.

Я постарался расслабить зрение, чтобы увидеть движение воздушных потоков в самой долине, видимую сейчас на всю ее глубину.

«Да уж, — невольно скривился я. — Полет в долину предстоит сложный, и потому любоваться мне будет особенно некогда, как мне, так еще и паре-тройке людей, занятых на штурвале и парусах. Хотя чего уж тут, это не Великий каньон в Гурандских горах. Сам до сих пор не понимаю, как мне тогда удалось им пройти. Наверное, потому что рядом со мной на мостике тогда стояла Николь».

Я взглянул на Роккуэль, замершую в ожидании чуда. Эта девушка если и уступает по красоте Софи — Дениз — Мариэль — Николь — Доминике Соланж, то ненамного. Но она — не Николь.

Затем мой взгляд упал на Аднера, стоявшего от всех чуть в стороне.

«Разбери меня прах! Ну почему я постоянно забываю о его изобретении! С его помощью оказаться в долине будет значительно легче. Ну а если что-то пойдет не так, всегда можно воспользоваться старым проверенным способом — парусами. А заодно уж проверим: сможет ли корабль двигаться над самой землей?»

Управлять летучим кораблем, двигающимся с помощью детища Аднера невозможно, но «Небесный странник» лежал точно носом на вход в долину, и потому проблем возникнуть не должно.

— Господин Аднер, — окликнул я его с мостика. — Давайте, вновь применим ваше великолепное изобретение, сейчас самое время его использовать.

— Энди, Р-р-р… — зарычал я, желая призвать Ансельму в помощь Родрига, но вовремя вспомнив о его ранении, — …Амбруаз, откройте крышку трюма!

«Надо будет узнать у Аднера? возможно ли вывести управление на палубу? — подумал я, глядя на то, как Ансельм с Эмметтом возятся с лючиной. — А еще лучше на мостик. В этом случае вообще получилось бы очень удобно».

Барни Аднер, несмотря на мою похвалу, объявленную ему во всеуслышание, в трюм полез не очень охотно. Еще бы, что можно увидеть из глубины трюма?

Мы входили в долину все глубже, озеро приближалось к нам все ближе, но его воды оставались по-прежнему серыми и невзрачными.

Затем над восточным краем скал начало показываться солнце, его лучи заскользили по противоположной каменной стене, устремляясь все ниже и ниже, и в скором времени должны были коснуться воды.

— Барни! — в один голос закричали мы все, — скоро начнется!

Аднеру помогли выбраться из трюма, выдернув его за руки, и он вместе со всеми сгрудился на носу корабля. Даже служанка Роккуэль Батси, после призыва своей хозяйки, присоединилась к ним. И только мы с навигатором Брендосом продолжали оставаться на мостике. Наконец, лучи солнца, закончив свой бег по скалам, коснулись воды. И воды озера, там, где они ее касались, мгновенно приобретали цвет неба в ясный, солнечный день. Иногда по поверхности уже освещенной солнцем воды, словно рябь пробегала из множества золотистых звездочек. Зрелище предстало перед нами настолько завораживающее, что все смотрели на него, боясь шелохнуться. Лишь Энди Ансельм, однажды здесь уже побывавшей, старался принять невозмутимый вид, правда, с относительным успехом.

Тем временем «Небесный странник» углублялся в долину над озером все дальше. Справа от нас в озеро врезался высокий мыс и, зайдя за него, все мы снова ощутили потрясение.

На берегу, у самой воды, стояла гигантская белоснежная статуя женщины в длинном до пят одеянии, и простирала руки к небу — статуя Богини-Матери.

Наверное, в тот миг всем нам вспомнилась легенда, что когда-то в незапамятные времена Создатель настолько прогневался на человечество за его многочисленные грехи, что поклялся обрушить на землю небо. И только заступничество самой Богини-Матери заставило его отказаться от своего намерения. Утверждают также, что именно этот момент и запечатлен на таких монументах, и их сохранилось всего три. Еще говорят, что когда статуй Богини-Матери не останется ни одной, Создатель сдержит данное когда-то им обещание. Кто-то лишь усмехается, кто-то пожимает плечами, но например пустынники-лигахи, свято в это верят. Но как бы там ни было, вид гигантской статуи впечатлил всех нас еще больше, чем переливающиеся всеми оттенками голубого воды озера, и по-прежнему мы все молчали, боясь сказать хоть единое слово.