Путь океана: зов глубин (СИ)

Но Витал его уже не слышал. Сколько бы он ни боролся с навязчивыми воспоминаниями что вином, что в опиумных, когда вновь прозвучало это название… кровавые картины прошлого захлестнули горячечное сознание кипящей волной.

Его с детства приучили уважать старших и беспрекословно выполнять приказы. Тогда задача казалась проще некуда — истребить мятежников на острове Бравелин. Тех, что посмели угрожать его родной Гильдии. Будучи идеалистом и имея лучшие оценки в навыках стрельбы и фехтования, юный Витал предвкушал приключения и вожделенное боевое крещение.

Под флагами Гильдии они шли на Бравелин в составе шести дюжин судов, оборудованных по последнему слову техники. И куда ярче знамён и гимнов его вела решимость во что бы то ни стало защитить матушку-Гильдию от негодяев, посягнувших на её имя и безопасность.

Бои шли и на море, и на суше. Но во вкусе победы над врагами Гильдии не оказалось ни сладости возмездия, ни восстановленной справедливости, которые он так ожидал. «Врагами и изменниками» были вовсе не гротескные нелюди из уничижительных памфлетов. В кроваво-огненной смертной вакханалии мелькали знакомые лица учителей и курсантов, и распалённый битвой Витал своими руками убивал тех, с кем они вот недавно зубрили навигацию и прочие классы. Приказ «добивать» звучал громче криков тех, на кого указали как на врагов. Заглушал он и стоны его вчерашних друзей. — Они все стали предателями! — повторяли ему и в это тогда легко верилось.

Только спустя время выяснилось, что единственным поводом к побоищу стало выступление группы мятежников против личности нового Адмирала Флота и неких его реформ.

В свои пятнадцать он мало понимал, но чувствовал, что, получив множество ранений, возможно предпочел бы остаться среди тех, кто погиб рядом с ним…

Но некто Этьен де Корро решил иначе…

Его пронзительно-синие глаза в обрамлении тёмных век, покрытых багровыми брызгами, будто замедляли падение в голубую бездну неба. То был нынешний Маркиз. Он бил умирающего Витала по щекам и тряс с такой силой, словно норовил вытрясти душу и что-то кричал в его оглохшие уши…

Грубый голос, больше напоминавший звериный рык, говорил слова на неизвестном языке, и чем больше Витал вслушивался, тем дальше отступала пелена смерти…

— Коль снов-ва не хот-тите под мой инстр-румент — мар-рш в лазар-рет, кап-питан! — Маркиз похлопал по плечу и выдернул его в реальность. В синих глазах под морщинистыми веками промелькнуло нечто, похожее на лукавство.

Витал сжал зубы от боли и зашагал за стариком, изо всех сил стараясь держаться прямо и не прихрамывать. Душа его и тело страдали одинаково сильно.

* * *

Несколько смазанных дней в лазарете, которым он потерял счёт из-за этих совершенно никчёмных дурманящих пилюль, позволили наконец выспаться. От бесконечных дурнопахнущих примочек и странных на вкус настоев красный рубец на боку побледнел и вскорости затянулся. Движения перестали причинять боль, и силы понемногу возвращались.