Путь. Поиск Истины в Мире Лжи

Для шаманов пейотерос подарить кому-то Пейот, да еще такой старый, означало приглашение личного характера в их культуру и жизнь. Уже перед самым моим отъездом в Калифорнию Роберто сообщил, что дон Руфино не советует брать Пейот с собой в Америку. На мой вопрос, почему, мне объяснили, что дону Руфино кажется, что так будет лучше. Меня очень огорчил такой поворот. Я даже допустил мысль, что старику просто стало жаль Пейота. И хотя мне очень не хотелось расставаться с подарком, я все же доверился видению дона Руфино и сказал Роберто, что будет лучше, если Пейот останется у него.

Когда я прилетел в Америку, в Хьюстонском аэропорту на таможне меня буквально вывернули наизнанку, досконально проверив все, включая даже использованные носки. Стало очевидно, что если бы я попытался провезти с собой тот большой Пейот, то его легко бы нашли, а меня арестовали и посадили за ввоз и хранение контролируемой субстанции, каким является у них священный Пейот. Я бы провел несколько лет за решеткой. Наблюдая за тем, как люди в перчатках варварски досматривают мои вещи, я мысленно благодарил дона Руфино.

За советом к Пейоту

За советом к Пейоту

Шел ноябрь 2008 года, когда мой последний визит в Мексику превзошел все ожидания. Честно говоря, я не уверен, что поехал бы туда, если бы знал, что меня там ожидает.

В этот раз я ехал с желанием избавиться от курения, к которому снова пришел из-за трагической смерти моей собаки после десятилетнего воздержания, а также хотел узнать об исходе трудных отношений, в которые ввязался, которые начались незадолго до моего визита в Мексику. Наш бурный роман, длившийся несколько месяцев, превратился в проблему, когда вопрос был поставлен ребром о совместном будущем. Она рвалась замуж, меня тянуло в Перу. Совместить наши жизненные пути было практически невозможно.

Причиной раздоров стал мой глубокий интерес к шаманизму и работе с лекарственными растениями. Эта тема доверия у нее не вызывала и даже, как я думал, немного пугала. Она училась на врача в Сан-Франциско, и, казалось, у нас не должно было быть больших разногласий, так как путь обоих был связан с лечением и служением людям, различие было лишь в методах. Однако так мне только казалось. На самом же деле альтернативные пути медицины были давно неприемлемы конвенциональной наукой. Позиция моей девушки не была исключением. Решить этот вопрос можно было, либо скомпрометировав себя, последовав ей, или же следовать себе, с ней расставшись.

Однажды за ужином я рассказывал ей о пережитом в Перу и Мексике. Она внимательно слушала и долго молчала, вселив в меня надежду, что вот, наконец, начнет понимать. Однако мои надежды рухнули, когда после паузы она спросила, что мне известно о шизофрении. Это было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. После этого я решил ехать в Мексику за советом к Пейоту, как дальше жить.

Между жизнью и смертью, или о том, как Пейот спас мою жизнь в Мексике

Дон Элохио преподносит молитву воде

Хижина смерти

Мой шестой и последний приезд в Мексику с самого начала сопровождался каким-то напряжением, ощущаемым в воздухе. Роберто и Мария вели себя сдержанно по отношению ко мне. Я не чувствовал себя уютно и даже подумал, что вообще зря приехал.

Как обычно после заката солнца Роберто велел мне принести дров, но в этот раз в другое место, рядом с недостроенным деревянным домом, а у костра выстроить полукруг из земли, обращенный внутренней стороной на Восток. Еще он сказал, что от того, как я выстрою этот полукруг, будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь. Эти слова прозвучали настораживающе. Я старательно выстраивал полукруг, беспокоясь о своем будущем. Когда закончил, еще раз руками тщательно утрамбовал его.

В этот раз я не видел дона Катарино, который всегда был желанным гостем в нашем пейотном кругу. Он жил в двух днях ходьбы от деревни, в которой мы были, и, как мне казалось, приходил, чтоб меня поддержать. На мой вопрос, придет ли дон Катарино, Роберто сухо ответил, что нет. Его ответ прозвучал угрожающе. Донья Мария тоже отказалась участвовать в церемонии. Этой ночью не спали только мы вдвоем с Роберто.

Было около восьми вечера, когда он решил начинать. Мария легла спать под соломенной крышей постройки. Обычно мы всегда много говорили до церемонии, но в этот раз стояла гробовая тишина. Роберто начал бросать травы в огонь и запел вступительную песню. Пейотa на двоих было много, и я понимал, что ночь будет длинной. Мы начали пить. Между песнями оба молчали.