Путь Смолы

– Есть, но словами не объяснишь, это надо понять, прочувствовать. Это что-то сродни видению души: кто способен – видит и понимает, кто нет, как вы вчера, видит лишь мрак и скорбь, – Фёдор обернулся к Коляну, загадочно улыбнулся и продолжил: – У меня приятель был, за всю жизнь лишь три раза за пределы района выезжал: в Москву, Урюпинск и колхоз "Красный путь" на слёт передовиков. Всё свободное в этих поездках время он злоупотреблял алкоголем, но при этом имел привычку в обязательном порядке посещать одну культурную достопримечательность данных населённых пунктов, для общего так сказать развития, чтобы было что вспомнить. И всякий раз этой достопримечательностью оказывалось именно кладбище. Любитель он был подобных мест, философской направленности человек. А мечтой всей его жизни было – объехать все города страны и посетить там всё наличиствующие кладбища, с последующим составлением цветного с картинками каталога мест погребения, так сказать полного собрания и учёта всех могил России. Великий, я тебе скажу, замысел, никто до него и не задумывался над подобным проектом. Большой души человек. Но не сложилось. Начал он с перечня местных могил, возле одной из которых его в один прекрасный день и нашли заиндевевшим, мертвым то есть. Кстати, могилка была дядьки Тараса. Я говорил, гиблое место.

– Да, – только и сказал Колян, вряд ли что на самом деле хотя этим сказать.

Они вышли к кладбищу. Определить на местности его границы было трудно. Заросшие холмики и памятники виднелись повсеместно, без какой-либо упорядоченной планировки, порой возникая в совершенно неожиданных местах, где их по идее быть не должно.

Первой встреченной ими на пути могилой оказалось основательно заросшее захоронение, с вросшим в землю, покосившимся, ржавым до неприличия железным памятником с огромной звездой на вершине. Медная табличка на нём гласила:

"Плутовский С.С. офицер НКВД, погиб в боях с частями Красной армии."

Колян прочел надпись и недоумённо уставился на Фёдора. Несмотря на отсутствие памяти, он понял нелогичность данного словосочетания, откуда-то он знал, что офицер НКВД вряд ли мог погибнуть в боях с частями Красной армии.

– Прикол, – выдавил из себя молодой человек.

– Скорее драма, – тяжко вздохнул Фёдор. – Я тебе говорил, что только тут начинаешь многое понимать, всю несуразицу и абстракность жизни. Разведчик, был внедрён в части "СС" и застрелян в первом же бою с нашими частями. За что боролся, на то и напоролся. Тем более что в отличие от официальной версии на самом деле всё обстояло несколько иначе. Его взяли в плен и очень мнительный коллега по НКВД на допросе бедняги, подозревая, что пленный над ним издевается, то и дело выкрикивая – "Слава коммунистической партии", "Слава товарищу Сталину" – пристрелил его. Кстати, позже того НКВДшника тоже расстреляли за то, что он расстрелял героя разведчика. Самое поразительное, что и тех других, кто расстрелял мнительного НКВДшника, тоже расстреляли за то, что они расстреляли честного, пунктуального товарища, исполнявшего свой долг, который расстрелял другого честного товарища, исполнявшего свой долг. Короче, полный абзац. Полагаю, и тех других, кто расстрелял тех других, тоже расстреляли, но об этом история уже умалчивает.

Впрочем, и откуда Фёдор знает о трёх первых расстрелах странной цепочки, Колян выяснять не стал, в гиблом месте – гиблые люди, и откуда они что знают, пусть лучше остаётся тайной.

Они подошли к следующей могиле, одиноко торчащему из земли мощному дубовому кресту. Надпись на нём была весьма лаконична:

"З.Ч.С.Т.С. 18771938"

Колян включил на полную мощь все свои умственные способности, но продвинулся лишь в опознании цифр. Он решил, что это номер телефона, но кому и зачем понадобилось его размещать в столь необычном месте, было загадкой ещё большей, чем буквы перед ним. Единственной стоящей мыслью, посетившей мозг молодого человека, было предположение, что предусмотрительный З.Ч.С.Т.С. оставил потомкам свои координаты, дабы облегчить его поиск на том свете. Но как ни крути, эта версия даже в свихнувшемся мозгу Коляна вызывала по меньшей мере недоумение, по большей – подозрение в колдовстве. Дабы не прослыть мистиком, он вновь переключил внимание на аббревиатуру и вдруг расшифровал её:

"Заказ Чудо-Самогонки Телефон Для Связи…".

Отсюда стало понятно и наличие номера. Оставалось лишь непонятным, почему реклама размещена в столь странном месте. Возможно, подумал Колян, для вдохновления посетителей или может для более чуткого восприятия скорби – и то, и другое, как по мнению Фёдора, без самогонки невозможно. Но полёт мыслей киднеппера нарушил Фёдор, совершенно обыкновенно расшифровав аббревиатуру:

"Зайцев Чингиз Самуилович, товарищ из Совнаркома, год рождения 1877, год смерти 1938".

Несмотря на разгадку, Коляну по-прежнему что-то не давало покоя. Он вопросительно посмотрел на Фёдора, правда, и сам не совсем понимая, что именно его интересует и тревожит.

Опытный Фёдор и без всяких слов догадался о мыслях молодого человека и сказал: