Путь Стратега

Ну и что сейчас будет? Песня? Танец? Танец в её исполнении я бы посмотрел. Но сердце моё уже стиснули ледяные пальцы отвращения и страха. Я догадывался, что произойдет. Танцовщиц не выводят на арену солдаты. Их не приковывают за щиколотку к едва заметному кольцу под песком арены.

Боковые входы арены раскрылись. Из них, подгоняемые щелчками кнутов, выходили крупные гиены рыжей масти. Две, три, пять. Хотя какая разница сколько?

Черт. Я шарил глазами по трибунам, стараясь смотреть куда угодно кроме центра арены. Может, когда-нибудь я к такому привыкну, но не сегодня. Благо крики толпы заглушали крики жертвы. Боковым зрением я вид лишь мельтешение рыжих спин тварей и кровь… На белом песке идеально была видна каждая капля крови. Наверное, для этого они покрыли арену именно им.

— В твоих краях такого не увидишь, стратег? — осведомился Стилион.

— В живую нет. А что она сделала?

— Не знаю. — зевнул Стилион. — Может, убила кого-то. Какая разница? Кстати, ее одеяние и выбор зверей это отсылка на миф о Киолэ. Нимфе, растерзанной чудовищными псами её отца в наказание за любовь к смертному. Кроваво и аллегорично. Народ нужно не только забавлять, но и просвещать в доступной для него форме. А вот на арене возлюбленный нимфы герой Линимах.

Ещё одна жертва на растерзание. Чудно. Мой взгляд скользнул невольно по останкам приговоренной. Ранее воздушная легкая ткань кровавыми ошметками лежала на песке. Гиены повернулись к новой жертве. На них шел одинокий мужчина, вооруженный одноручным копьем и странным щитом, с длинными шипами по краям и на плоскости. Повезло ему. Дали шанс изобразить бой. Может одну-двух гиен ранит, прежде чем они его разорвут. Из брони на нем были только обмотки на ногах и толстый пояс, закрывающий живот.

Гиены вышли мужчине навстречу, рассыпавшись полукругом. Звери скалили кровавые морды. Мужчина вдруг устремился прямо на них. За несколько прыжков сократил дистанцию, разгоняя хищников. В его движениях чувствовалась акробатическая ловкость. Точные, выверенные и стремительные. Он сделал три длинных выпада копьем, удерживая его за самый кончик древка.

— Дело решено. — заявил сидящий недалеко от меня патриций. — Все же Кринакс выдающийся зверобой.

— Жаль ему под сорок. — усмехнулся Стилион. — Тяжело уже изображать молодого героя Линимаха.

Странно. С чего они решили, что гладиатор победил? Его выпады вообще гиен задели? Он просто напугал их слегка своим натиском или…

Одна из тварей захромала в сторону, припадая на переднюю лапу. Я перешел в стратегию. Теперь можно было рассмотреть оружие гладиатора. Это было не просто копьё. Сбоку от наконечника выступало лезвие. Похоже им он подрезал передние лапы двух гиен.

Вращая шипастый щит и постоянно двигаясь, боец не давал зверям выбрать момент для броска. Хищник не воин. Он повинуется инстинктам. Кидаться на нечто странное и острое гиены не решались. Также не могли они понять чем опасно хитрое оружие зверобоя. Уклоняясь от выпада, они все равно получали раны. Их визг иногда прорывался даже сквозь гомон толпы. Одну за другой гладиатор сначала ранил, а затем добил хищников.

— Волки опаснее гиен. — заявил все тот же знаток арены. — Видя гибель и раны сородичей они звереют сильнее. Могут испортить игру даже опытному зверобою.

— Если только этот гладиатор не знает, как вселить ужас в жертв. — возразил Стилион. — Охотник должен стать чем-то непонятным, странным и от того неуязвимым. Этот старик на арене так умеет. Я бы его купил, будь он лет на пятнадцать моложе.

Толпа взорвалась криками восторга. Гладиатор поклонился, сделал несколько прыжков и выпадов копьём. На арене появились слуги-уборщики. Тела унесли. Кровавый песок зачерпнули, замещая чистым. Несколько минут и холст арены вновь бел. Готов для нового художественного насилия.

После вышли гладиаторы. Эти бои оказались не столь ужасны и вполне смотрибельны. Снаряжение гладиаторов защищало руки, ноги, шею и голову. Странно. Однако подумав, я решил, что это имело смысл. Даже лёгкий рез по руке или сгибу колена может повредить жилы. Боец станет калекой. Укол в шею или лицо очень опасен. А вот по туловищам и спинам гладиаторы могли относительно «безопасно» работать режущими. Думаю часть из них регулярно отходила к праотцам с заражением крови, но многие выживали.

Ган был прав. Гладиторы чаще резали, редко кололи и не рубили наотмашь совсем. Едва ли у них были правила. Скорее некие устоявшиеся принципы взаимоуважения. Противник такой же раб и твой товарищ по несчастью, а не враг. Наверное встречались отморозки, которые не хотели щадить противников, но тогда и противники не щадили их. Долго такие гады не жили.

Итого за десять боев профессионалов ни одного погибшего на месте. Но и реслингом с постановкой это зрелище не являлось. Кровавый спорт был кровав. Белый песок снова покрыли россыпи капель багровой влаги. Гладиторы признавали поражение только когда уже с ног валились от бессилия и потери крови. Футболистам бы так. А то любое касание и они уже корчатся на траве, рыдая и моля о помощи.