Путь в Арьяварду

От долгого смеха на глазах у саанима выступили слёзы, и он откинулся на спину, содрогаясь и держась за живот. Даже Бю-Зва, которой приличествовало хранить молчание, не выдержала, и, прикрыв рот ладонью, откашлялась. Грубейший просчёт дорру, не взявших с собой ездовых собак и отправившихся в дальний поход по практически непроходимой местности, был очевиден.

– Да, я знаю, о чём вы сейчас думаете. Мы не взяли с собой собак. – Тонгир болезненно скривился. – Однако мы, дорру, держим лишь сторожевых псов. Они крупные и злющие, некоторые воины даже специально натаскивают их для охоты на людей и берут с собой в набеги, – однако у этих животных слишком короткая шерсть, да и выносливость их далеко не та, что у ваших собак.

Ап-Вил промолчал; всё равно Тонгиру было не понять, как сложно дрессировать ездовых собак и поддерживать состав упряжки в хорошей форме.

– Мы толкали наши сани самостоятельно и верили, будто человеческих сил хватит на то, чтобы дойти до цели. Ещё бы: ведь нам обещал это… выходец из засушливой пустыни, впервые посетивший наши края!

Молодой дорру укрыл своё лицо в ладонях и застонал; Ап-Вил осознал, что гостя его одолевает стыд от осознания собственной глупости.

– Через неделю после начала похода – мы осилили за это время едва ли треть пути, причём то была самая простая треть – многие были готовы повернуть обратно. Несмотря на то, что мы, по обычаю саанимов, – Тонгир кивнул в сторону Ап-Вила, – носили меховую обувь и одежду из двух шкур – одна мехом наружу, другая – внутрь, – в которой сохранялась изолирующая прослойка с тёплым воздухом, морозы, с которыми нам пришлось столкнуться, оказались слишком жестоким испытанием. При столь чудовищных морозах, от которых любое живое существо моментально околело бы, снегопады, конечно, были невозможны, но ветер, не унимавшийся ни на мгновение, постоянно поднимал в воздух застывшую снежную крупу, которая секла нам лица. От этого мы двигались черепашьим шагом, одолев едва ли один-два хороших дневных перехода.

Спайр, проконсультировавшись со жрецом, отобрал пять человек, у которых были заметны сильные отморожения и которые в ближайшем будущем стали бы нам обузой. Мы оставили им большую часть припасов и помогли оборудовать стоянку: это была необычная постройка, сложенная из ледяных кирпичей – их, по слухам, возводят иногда саанимы во времена особенно суровых зим. Затем мы продолжили свой путь на северо-северо-восток, путешествие, которое уже выглядело бессмысленной авантюрой.

6

Едва мы покинули наш лагерь, жрец предложил всем отпить имевшегося у него зелья, которое, по его словам, неслыханно укрепляло людские силы, избавляя от чувства усталости, голода или холода. Я отпил единственный глоток этого странного на вкус, чуть сладковатого пойла, и результатом стал наступивший вскоре небывалый подъём сил: идти мне стало на удивление легко. Я ощущал себя так, будто совершаю прогулку в весеннем лесу – мне хотелось петь и радоваться жизни! Посмотрев на своих товарищей, я отметил ту же необычайную эйфорию и работоспособность.

В тот день мы прошли почти столько же, сколько за предыдущих четыре – жрец, применявший особое заклинание для своего волшебного компаса, каким-то неведомым образом подсчитал количество и величину собственных шагов. Когда мы остановились на привал – солнце уже находилось слева, что означало для нас «вечер», – оказалось, что поводов для радости имеется гораздо меньше, чем мы полагали. Наши лица, ноги и руки, даже смазанные животным жиром, проявляли заметные признаки отморожений – на них возникли багровые отёки и неприятного вида кровянистые пузыри. Мы знали, что это чревато серьёзными осложнениями, но, сами не зная почему, шутили без конца. Кто-то вспомнил легенды о сотворении мира – согласно одной из них, бесконечные ледники здешних земель являются останками великого снежного гиганта Имира, от которого происходят все боги, включая Дора.

Спайр подтвердил, что слышал историю об Имировом острове – ледяные и снежные горы, образовавшиеся в результате смерти великана, таят под собой его сердце. Оно будто бы представляет собой минерал или металл, но такой, что не встречается на Земле – и до сих пор хранит в себе холод межзвёздного пространства. Это легко подтвердить при помощи сунджинского компаса – что ещё, кроме колоссальной массы металла, может притягивать к себе намагниченную стрелку на таком огромном расстоянии? Сердце Имира, видимо, и является главной причиной, по которой здесь даже летом не тают снега.