Путь в небо. За чертой инстинкта

Целый каскад экстремальных ситуаций подарил ему стометровый склон реки Оки в Нижнем Новгороде, где он летал над живописным парком под названием «Швейцария». То крутил сальто вперёд вместе с дельтапланом, врезаясь в середину склона верхней поверхностью крыла и «мачтой» аппарата, которая обламывалась и протыкала парус с намерением проткнуть и пилота, но удар, к счастью, оказывался неточным. То, подобно созревшему плоду, висел на деревьях после выполнения сложного манёвра над крохотным пространством между деревьями, на которую предстояло выполнить посадку. Берег Оки был свидетелем одного по-настоящему страшного приключения, когда дельтапланерист был на волоске от гибели – он вертикально пикировал с 50 метров и каким-то чудом избежал удара о стремительно надвигающуюся на него пашню. Эта ситуация была настолько безнадёжной и настолько реальным казался тогда конец, что он потом дважды пережил её во сне. Но снова и снова поднимался в небо.

Незабываемыми ощущениями запомнились Саше нижегородские склоны Волги, когда он летал над знаменитыми местами Верхне-Волжской набережной, связанными с именами великих земляков – лётчиков Петра Нестерова и Валерия Чкалова.

– Особенно врезались в память, – рассказывает он – те жутко-сладостные ощущения, получаемые во время «тройных спиралей» (фигура высшего пилотажа), которые приходилось делать в символическом месте – над памятником Валерию Чкалову, стоящему во весь рост высоко над Волгой. Когда дельтаплан во время вращения по спирали поворачивается всей плоскостью крыла перпендикулярно ветру и ты начинаешь чувствовать, что он вот-вот перевернётся на спину, а сам в это время находишься как бы в стойке на руках с опорой на ручку управления… И в этот действительно головокружительный момент вдруг успеваешь про себя отметить, что Валерий Павлович как-то не по-пямятниковски пристально – то ли с изумлением, то ли с восхищением – смотрит на тебя… Однажды, увлёкшись вращением в спирали, я немного преждевременно сместил тело в сторону, чтобы выполнить очередной виток, но меня подхватил сильный ветер, и этот полёт я завершил прямо над многолюдной площадью Минина, метрах в тридцати от памятника. Причём на какое-то время буквально остановился в воздухе в нескольких метрах от земли – в этой точке восходящий воздушный поток, видимо, смешивался с горизонтальным и получалась этакая аэродинамическая труба, в которой встречный поток воздуха и не пропускал меня вперёд.

– Боже мой, какие же мы отчаянные, что на такой несовершенной, хрупкой конструкции поднимаемся в небо?! – вдруг пронзила его незнакомая доселе мысль.

И как в воду глядел! Свой последний полёт в жизни Саша выполнял в июне 1986 года над одной из вершин хорошо знакомого нижегородского парка «Швейцария», что на крутом склоне реки Оки. Он отрабатывал с каскадёрами полёт со склона и с одного из мостов на палубу парохода – надо было научить их совершать посадку на очень ограниченное пространство. На беду, в руках его в этот раз оказался чужой дельтаплан. А ещё был сильный порывистый ветер, во время которого инструкция запрещает выполнять полёты. Но он полетел.

Вот этот самый ветер да малознакомый аппарат привели к тому, что при выполнении очень крутого разворота конструкция чуть-чуть позже послушалась команды пилота. Этого «чуть-чуть» как раз хватило, чтобы он оказался не над запланированной для посадки площадкой, а над деревьями парка. В это мгновение порывистый ветер сделал очередную паузу. И летательному аппарату ничего не оставалось, как резко начать падать вниз. Столкнувшись с деревом, дельтаплан вертикально врезался носом в землю и полностью разрушился.

По выработанной годами гимнастической привычке Саша мгновенно сгруппировался – в итоге не пострадали ни ноги, ни руки, ни позвоночник. Увы, голову девать было некуда. Шлем, надетый на неё, выдержал сильнейший удар от падения с высоты тридцати метров. Но мыслей о том, сохранилась ли голова, у Саши уже не было. Подбежавшим ребятам пришлось разрезать лямки подвесной системы, чтобы освободить бесчувственное тело из-под обломков летательной машины, ещё несколько минут назад свободно несущей человека под облаками.

Нормальное сознание не возвращалось к нему месяц. Постепенно память и сознание начинали нащупывать утраченные естественные связи, и до него стал доходить смысл обступившего его больничного антуража. Но никак не получалось понять, почему он находится именно здесь и что же с ним такое стряслось. Впервые это удалось, когда Саша увидел рядом своего тренера в белом халате. До этого он видел его только на тренировках и совсем в ином облачении. Нет, Саша не понял всё сразу, а понял только, что с ним произошло что-то очень серьёзное, подобное, быть может, рождению на свет. Или появлению с того света. Случилось это через неделю после несчастья.