Путь в Сэльму

- Нет! Это я всегда страдал от людей! Страдал всю свою жизнь! Я и мой не очень умный брат Дорик. Все ненавидели меня, все! Сверстники, дальние родственники, близкие родственники, тети, дяди, попы, кузнецы, кучера, стекольщики, сапожники. Все! Унижали, оскорбляли, называли Виклой Поганым. Моему брату доставалось чуть меньше, ведь подлая природа лишила его здравого рассудка, многие его жалели, тем более он добрый. Добрый и глупый. Я же был дырявым ржавым ведром среди всех этих вылизанных, блестящих пустых побрякушек. Одна мама только любила нас. Только она называла меня Виклой. Не Виклой Гнилым, не Виклой Мерзким, не Виклой Слизнем и, конечно, не Виклой Поганым. Викла Родной, так называла она меня, - его глаза налились злостью, - Здесь, в лесу, я чувствую себя хозяином, я чувствую себя здесь своим. Ни один кабан или волк, ни одна утка или выдра еще не оскорбляли меня, с тех пор как я сюда перебрался.

Топот издали все усиливался. На мгновение все участники потасовки обернулись в сторону источника шума.

- У тебя была мать, у тебя есть брат. У меня же не было ни родителей, ни братьев с сестрами. Меня воспитывал один из самых страшных людей в нави. Но даже так я не вырос жалобным ничтожеством… пусть и в богатом дворце. Что ж, продолжай жить здесь и ненавидеть всех людей под небом. Мы не вправе тебя выгонять, да и незачем нам это, - продолжил разговор Луд, - Но зачем крыс-то выгонять? Что вы такого не поделили?

- Выгнал и выгнал, не твое дело, мерзкий выродок, - в голосе Виклы не утихала злость, - Они мешали мне спать. Пищали ночью, воровали добытую Дориком еду, щекотали нам ноги во сне. А еще почти полностью разгрызли пень, на котором мы завтракаем. Не хочу даже вспоминать этих...

Тут топот настолько усилился, что заглушил голос Виклы. Все повернули голову в темноту, откуда раздавался звук, и замерли в ожидании. И только Клясень сохранял спокойствие и непоколебимость.

Наконец, из темноты леса камнем выскочила огромная тень. Никто не успел разглядеть что это, как вдруг этот снаряд долетел до братьев и врезался в них с огромной силой. Дорик отлетел на двадцать аршинов, повалился на землю и упал на спину, несколько раз перевернувшись через бок. Викла слетел с него и вылетел еще дальше, угодив в болото. И только тут лунный свет озарил эту скалу, вылетевшую из темноты.

- Святой Алиран, да это же бык! – в изумлении произнес Луд.

Глава 8. Дитя лугов

Звездное сияние во всей красе осветило могучее животное. Бык испустил пар из носа, словно кипящий чайник, гордой походкой подошел к Клясеню и опустился на колени.

- Меня одурманили болотные газы или я свихнулся? – Луд вцепился взглядом в быка, - Этот здоровенный бык примчался из неведомо откуда, снес наших недругов и теперь покланяется нам? Я, конечно, человек влиятельный, но не думал, что настолько.

- Сударь, надо было просто дослушать меня, - улыбаясь, сказал Мирон, от которого не осталось и тени страха, - Это тот теленок, про которого я все хотел рассказать, тот самый, которого спас давно Клясень. И, как видите, этот некогда робкий теленок теперь сильный бык и служит верой и правдой своему спасителю. И поклонился он ему, а не вам.

Клясень слегка погладил по шее быка и сделал знак рукой, после чего тот поднялся, и произнес:

- Я благодарю тебя, Карус, дитя лугов. Ты пришел вовремя.

- Как так он понял, что мы в опасности? – недоумевал Луд, - Он что, за нами ходил?

- А разве вы не видели, как Клясень послал Тирину за подмогой? Слушать не слушаете, видеть не видите, - сказал Мирон, - А надо бы!

И в одночасье после слов Мирона сова Тирина прилетела из тьмы леса и уселась на плечо Клясеня, который, как и своего быка, тоже отблагодарил ее.

- Что же она прилетела позднее, чем прискакал твой Карус, Клясень, - не унимался Луд, - Она летит медленнее, чем мчится сквозь ели и сосны бык?

- Тирина выполнила все поручения Клясеня, - ответил тот, - Прислала Каруса, полетела к мельнице оповестить крыс о скором освобождении болота и вернулась сюда.

- ...меня! Виклу Поганого! Оскорбили! Меня! – послышался вопль увязнувшего в болоте Виклы, о котором все на время позабыли.

Чем глубже погружался он в болотную трясину, тем яростнее визжал. Тина уже покрыла его плечи. Тем временем, его брат Дорик все еще лежал без сознания на земле.

- Я думаю, все же нужно вытащить этого забияку, - почесал подбородок Луд, - Без своего великана брата он жалок и неопасен. Сдадим его куда-нибудь на некоторое время, в самую гнилую тюрьму.

- А с этим что делать? – указал на бездвижного Дорика Мирон.

- Закинем на быка и повезем, - ответил Луд, - Делов-то!

Вытащив с помощью большой еловой ветки Виклу, они связали его руки за спиной веревкой, которая оказалась кстати в сумке Мирона, и стали затаскивать огромное тело Дорика на быка, Клясень и Луд - за руки, Мирон – за ноги.

- Весит не меньше восьми пудов, - закряхтел Мирон, - Боюсь, наш бычок Карус себе сломает спину.