Путь варга: Хищные пастыри. Книга 1

— Это сюда когда-то Иовейна Айт отсылала своих провинившихся воспитанниц. Тех, кто вёл себя недостаточно весело. Плакал или грустил. Не думаю, что она представляла — что обитает под её пансионом. Просто вид наказания. Может быть, потом она и заметила, что девочки после визитов в подвал ведут себя иначе. В любом случае, отсюда всё началось.

Сыро. Потёки псигидры по стенам кажутся тянущимися, живыми. Под ногами хлюпает. Здесь совсем не место для Шеннета с его щегольской тросточкой и солнечной улыбкой.

Здесь место для плачущих детей.

Кинжальный луч фонаря кромсает мрак, упираясь в пол одной из комнат. По полу расплылась серая клякса. Чуть пульсирующая, подсыхающая.

— Думаю, остальные её ветви отсечены. Но отсюда она отрастала, потому осталась здесь. Она не мертва. Это что-то вроде сна или комы. И в таком виде они могут существовать очень долго.

— Наелась и легла поспать, очень мудро. Но значит, она ещё может… хм… прорасти куда-нибудь опять? Или проползти? Как они вообще передвигаются?

— По воде. Иногда по земле — если недалеко. В шахтах, бывает, переползают с места на место. Занимает это годы, но они умеют ждать.

Даарду зовут псигидр «маашо-ард» — «болотный корень». Просто корни земли, обезумевшие от того, что творят люди, пьющие жизнь бэраард и их магию.

— Предложения?

— Поставить магическое заграждение… не знаю, артефакты. Сигналку. Оцепление из магов, возможно. Хотя бы какое-то наблюдение. Аманда сказала, нужное зелье будет вариться не меньше месяца: нужны травы, собранные в канун Луны Огня…

— Выжигающее зелье? Так, стало быть, вы намерены с ней покончить окончательно?

— Только не говорите, что собираетесь её каким-нибудь образом использовать.

— Ну-у-у, любому правителю хочется иметь побольше весёлых и довольных подданных под рукой…

Говорит Шеннет серьёзно или шутит — понять невозможно.

— Просто мне казалось, что вы сочувствуете всем бестиям без исключения.

— Магические паразиты — особый случай.

Пока они поднимаются на по-рассветному свежий воздух, Шеннет заинтересованно молчит. Всё же Гриз начинает говорить, только когда они преодолевают последнюю ступень.

— Бестии — часть этого мира. Всегда включены в общий круг, всегда привносят что-то в природу. Паразиты не таковы. У многих из них происхождение неестественное, как у тех же веретенщиков. Опасаюсь, и псигидра была создана… вольно или невольно, из-за эксперимента и обрядов. В этом мире так много существ, полных магией до краёв. И всё же я никогда не слышала, чтобы псигидры нападали на других бестий. Это паразит, нацеленный на человека.

— Жрут, разрастаются и портят всем настроение, — Шеннет лирически вздыхает. — Дикт-Отец, мы будто об аристократии Айлора сейчас говорим. И пользы тоже почти никакой. Зато хлопот…

Он задирает голову и рассматривает строение — всё в серых и чёрных потёках. Потом поворачивается туда, где идёт неспешная, основательная работа: целители направляют к воротам последние носилки, между деревьев, поглядывая на трещины в земле, расхаживают законники, ещё кто-то беседует с нянечками и охраной… Старательно не бросая взгляды в сторону двух фигур. Странно, что нет Тербенно — как он мог пропустить такое? Или, может, ему не сообщили? Слишком высокий уровень доступа нужен. Слишком знатные пострадавшие.

— С ними всё будет в порядке.

Гриз кивает, не отводя глаз от носилок. Она уже начинала эвакуацию пострадавших, когда прибыла помощь от Шеннета. Стряхивала липкие плети и почерневшие нити, помогала поить укрепляющими эликсирами. Все тридцать пять живы, просто потеряли многовато сил, когда Полли вошла в раж и заставила псигидру проявить себя.

Нужно было взять чего-нибудь у Аманды. Чтобы не била противная дрожь. При мысли, что они могли не успеть. Она могла не успеть. К этим людям. К Гроски. И к…

— Ваша заслуга, безо всяких сомнений. Впрочем, я бы так сказал — радость в этих бедолагах всё равно самую малость зашкаливает. Из тех, кого я видел. И, конечно, Полли до сих пор смеётся, как я во время чтения новых указов Илая Вейгордского. Да… и поёт песенки. Просто очаровательно развесёлые, подумываю пару-тройку себе записать.

— Что с ней… будет?

Она любит смотреть на солнце по утрам. Но не сегодня. Золото просачивается сквозь сито листьев — и становится нитями, и слишком… напоминает.

Хочется отрясти с себя приставучие лучи. Ещё хочется, чтобы Янист был здесь. Хочется его голоса. И рук.

— Ну, её, конечно, поместят под пристальное наблюдение. Возможно, попытаются вылечить — если её эту повышенную жизнерадостность можно вылечить. Знаете, я связался с одним-двумя знакомыми из Академии, и они были просто в востор… словом, они с удовольствием займутся этой проблемой.

— Исследуют её? Сделают подопытной? Попытаются понять, что может ей причинить горе? Или боль?