Путь воина (СИ)

Их клинки со звоном соприкоснулись, и Кнуд ударом двуручного меча отбросил отца в сторону. Действительно, сделав из Кнуда своего воина, Хель наделила его нечеловеческой силой, мертвец мог атаковать пробегавших мимо викингов, но, словно получив приказ, игнорировал всех остальных людей, сконцентрировав внимание лишь на своем отце.

 Некоторые оборачивались и даже хотели напасть на мертвого воина, но, едва взглянув в глаза Гудбранда, которые ясно говорили, что это его бой и его судьба, разворачивались и продолжали свой путь.

Как только последний из викингов покинул тронный зал, на троне появилась Хель. Она села, скрестила пальцы у груди и с интересом стала наблюдать за боем отца и сына. Гудбранд ринулся в атаку, нанося стремительные удары своим двуручным боевым топором, но его выпады не приносили результата, а тяжелый топор всякий раз отскакивал от меча чудовища, бывшего ему когда-то сыном.

Кнуд парировал атаку Гудбранда и, перехватив свой меч, с размаху нанес ответный удар. Тяжелое лезвие ударилось о топор Гудбранда, и сила удара опрокинула воина племени медведя навзничь. Тем временем Кнуд развернул свой клинок и взмахом сверху вниз намеревался рассечь лежавшего перед ним противника.

Но в последний момент Гудбранд откатился в сторону, и тяжелый клинок его противника вошел в пол тронного зала. Гудбранд почувствовал, что это его шанс, и, вскочив на ноги, уже наносил ответный удар, намереваясь размозжить чудовищу голову.

Вдруг в последний момент удара, когда мертвец обернулся, викинг увидел в мертвом искаженном теле, изуродованном стальными доспехами, вшитыми в безжизненную плоть, своего сына. Сына, который делал первые шаги, который бегал по деревне, размахивая деревянным мечом, и сражался спина к спине со своим отцом в его первом походе.

И в этот момент замешательства чудовище повернуло в сторону Гудбранда свое обезображенное лицо и нанесло удар в скулу викинга закованной в стальную перчатку рукой, из которой то и дело выступали острые шипы. Одетый сталью кулак врезался в лицо воина, разрывая щеку, ломая челюсть и отбрасывая Гудбранда на несколько шагов.

Тем временем монстр выдернул свой клинок и уже готов был снова ринутся в атаку на отца.

- Неужели я действительно воспитал такое чудовище? – подумал Гудбранд и, сжав обе руки на рукояти своего топора, бросился вперед.

И снова викинг увидел в надвигающем на него монстре своего сына, он увидел маленького испуганного мальчика, мальчика, которому было больно и страшно и который звал его.

- Я иду, сынок, – попытался произнести Гудбранд, собравшись с силами и сделав шаг навстречу своему сыну. Викинг размахнулся своим топором и вложил в удар всю мощь, которая у него оставалась, и всю любовь, которую только могло испытывать суровое, закаленное в боях сердце воина. Едва топор викинга соприкоснулся с клинком Кнуда, как двуручный меч в руках мертвеца треснул и рассыпался сотней осколков. Кнуд хотел было нанести удар закованной в броню рукой, но Гудбранд опередил его и ударом топора наотмашь отрубил мертвецу голову.

- Каково это - убить собственного сына?! – спросила Богиня, с интересом наблюдая за викингом.

Гудбранд развернулся и направился к трону, он не мог говорить из-за сломанной челюсти, но воин племени медведя не сомневался, что Хель способна услышать проклятия, которые он мысленно посылал в ее адрес.

Хель сделала пасс рукой, и мужчина почувствовал, как стремительно теряет силы, вот его топор выпал из его руки, а мгновение спустя и сам он упал на колени. Богиня встала с трона и подошла к Гудбранду. Хель приложила свою мертвую руку к щеке викинга и взглянула в его угасающие глаза.

- Никакие пытки и истязания не заставят тебя забыть того, как я поступила с твоим сыном, хотя в отличие от вас он оказался здесь из-за своих деяний и невежества. Жаль терять такого славного воина, как ты, но ты не сможешь служить мне, – с сожалением произнесла Хель, и в следующее мгновение лицо Гудбранда исказилось от боли, его кожа стала серой и безжизненной мышцы сковал холод, а мгновение спустя воин осыпался прахом к ногам Богини.

- Итак, тут больше смотреть не на что. Что же, пойдем поглядим, что делают другие воины и какую игру они задумали, – сказала хозяйка преисподней и, оставив без внимания горсть праха у своих ног, отправилась вслед за остальными викингами.

Фальтор в сопровождении воинов медведя подошел к замковым воротам, за которыми раздавались лязг и ворчание – викинги не сомневались, что это был не кто иной, как привратник хозяйки преисподней.

Все застыли в нерешительности перед дверью, и тогда кузнец, отпустив руку Хильды, вынул свои клинки и, подойдя к воротам, постучал в обитую железом массивную дверь рукоятью меча. Спустя мгновение ворота стали отворяться с протяжным жутким скрежетом.