Путанабус. Трилогия (СИ)

Удивила меня как раз эстетика этого рабочего места, почти повторяющая стиль кабинета Сталина в Кремле, разве что размером это помещение было все же несколько больше, чем у отца народов.

В дальнем торце длинного стола для совещаний сидел глубокий старик, с коротким седым ежиком на голове, одетый, кто бы уже сомневался, в куртку стального цвета с отложным воротником и двумя нагрудными клапанами карманов – «сталинку». Лицо его было чисто выбрито и морщинисто, но не как печеное яблоко, а глубокими резкими морщинами волевого человека. Под стать были и выцветшие жесткие глаза, которыми он меня оценивал, пока я шел к середине кабинета.

– Вы Аверьянов? – спросил я, когда достиг этой середины помещения.

И не дожидаясь его ответа, прошел мимо этого длинного стола и сел рядом со стариком, разделенный от него лишь углом этой полированной столешницы.

Аверьянов молчал.

– Зачем звали? – спросил я старика, глядя ему прямо в глаза.

Ох, и злой я был тогда. Просто повестку нельзя было прислать? Как культурный человек культурному человеку. Кто б сомневался что я приду вовремя?

– Родина в опасности? Так моя НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЯЯ жена ее уже защищает в морской пехоте. Вам мало?

Аверьянов еще полминуты держал паузу, а потом спокойно сказал:

– А вы – нахал, молодой человек. – И покачал головой как добрый дедушка, высказывающий свое неудовольствие расшалившемуся внучку.

– Возможно, – ответил я, – но еще большее нахальство – в законный выходной выдергивать гражданина из дома, можно сказать в пижаме, ничего не объясняя, под дулом автомата тащить за тридевять земель и вталкивать в вашу приемную, как будто бы так и надо. Я что, ваш крепостной? Это даже не нахальство – это хамство.

Нет. Это не человек. Это – Будда, которого ничем не пронять.

– Мда? – вопросительно произнес Аверьянов. – Я всего лишь попросил пригласить вас ко мне к этому часу.

– Значит, ваши подчиненные, ГОСПОДИН протектор, уже оставили фазу административного восторга и перешли к административным удовольствиям. Я не ваш подчиненный. Либо вы мне говорите, зачем я вам нужен, либо я прямо сейчас возвращаюсь домой.

– Успокойтесь, ТОВАРИЩ Волынский. Чай, кофе, коньяк?

Вот черт, а извиняться передо мной он даже понарошку не собирается за своих сволочных комендачей, которые на моей тушке игрались в кровавую гебню. Не считает нужным.

– Ничего не надо, – отвечаю, – не в ресторан пришел. Все необходимое у меня есть и дома. Итак, я весь во внимании, – и сложил на груди руки.

– Хорошо, – кивнул головой дедок. – Не кажется ли вам, молодой человек, что крутить баранку лицу с ученой степенью и двумя высшими образованиями – это нерациональный расход людских ресурсов? Тем более в наших условиях.

– Не кажется. Это МОЙ СОБСТВЕННЫЙ ресурс, и я поступаю с ним, как МНЕ ХОЧЕТСЯ. На МОЕМ СОБСТВЕННОМ автобусе.

– Но вы могли бы своей новой родине принести больше пользы, чем просто возить пассажиров.

– Ктото же должен возить пассажиров, если государство не озаботилось регулярной автобусной связью между своими городами? К тому же это дело дает мне средства к существованию. Честным трудом, что характерно.

Аверьянов, пропустив мимо ушей мою тираду, спокойно, не повышая голоса, спросил, точнее – продолжил допрос:

– Вы отказались служить в армии, хотя вам предлагали аттестоваться на старшего офицера. Почему?

– Не хочу. Это достаточный ответ?

– Вы отказались работать на крупнейшем нашем предприятии «Демидовскпатрон». Почему?

– Там нет работы для моей квалификации. С тем, что там есть, справится любая старшеклассница.

– Вы хорошо образованный человек, знаете языки. Что вы скажете на то, если вам предложат пойти на гражданскую государственную службу.

– Скажу, что при такой постановке вопроса протекторат теряет налогоплательщика и приобретаете лишнего нахлебника на бюджет. Меня не прельстили майорские погоны. Вряд ли меня прельстит быть седьмым подползающим в вашем госдепартаменте. Старого кобеля не посадить на цепь.

– По сравнению со мной ты щенок! – впервые повысил голос протектор.

О, достало его. Нормально. Есть контакт!

– Не отрицаю. Поэтому у нас с вами эстетический конфликт поколений. В такой атмосфере, – я обвел рукой обстановку кабинета протектора, – отказывается работать мое эстетическое чувство. А если отказывается работать мое эстетическое чувство, то какой с меня вообще работник?

– А автобус водить не отказывается ваше эстетическое чувство, – съехидничал старик.

– Нет, – улыбнулся я как можно шире, – автобус у меня красивый и классный. Люкс! Другого такого нет на всей Новой Земле.

– Поэтому у вас такие дорогие билеты? – постарался меня прищучить вождь.

– Билеты как билеты, – огрызнулся. – Цена соответствует качеству оказанных услуг. Никто пока не жаловался на сервис. Наоборот – отбою от пассажиров нет. К тому же в автобусе я САМ СЕБЕ ХОЗЯИН. И никого пока не эксплуатирую – это так, чтобы предварить ваш следующий вопрос.

Старик покачал головой, не понять – то ли с осуждением, то ли с одобрением.

– И на этой работе я хотя бы одиндва раза в неделю вижусь с женой в Береговом, – добавил я аргументов.