Путешественники по временам и измерениям

– А разве черные дыры обитаемы? Я в книжках читал, что внутри них ничего нет, – вмешался любознательный Колька, уплетая за обе щеки наваристую мясную похлебку и закусывая ее мягким воздушным хлебом.

– Это ты расскажи покойным жителям двадцати измерений, которых уничтожили тафы. Может, тебе, лысаку, там будет и неуютно, но для тафов черная дыра – дом родной.

Раньше Марфа, состоявшая в передовом отряде боевых магов, громила этих вражин направо и налево. Но годы берут свое, вышла на пенсию. И теперь охраняет один из постоянных порталов в Пятиречье.

– А кто такая Анфиса?

– Это ее внучка, а точнее, ученица. Еще та проказница, начинающий маг. Любит подшутить над бабкой. То избушку поднимет над землей на тридцать метров, так, что Марфе, чтобы в туалет пройти, надо как спецназовцу по веревочной лестнице спускаться. То, вон зиму посреди лета устроит. Ну, что, поели?

– Поели, спасибо, очень вкусно, – хором выговорили осоловевшие ребята.

– Готовить старая карга умеет. Травок своих сыпанет – не захочешь, а всё вместе с котелком съешь, и еще добавки попросишь.

В это время в избу зашла Марфа. За собой она тащила за руку рыжеволосую девчонку лет тринадцати в красном сарафане и сандалиях на босу ногу. Та хныкала и упиралась.

– Иди, иди. Покажи уважаемым людям, какая ты у меня есть оторва. Вот задать бы тебе трепку. – Она показно замахнулась, а после погладила Анфиску по голове.

– Ну что, Гунтастюшка, ребятки, покушали? А давайте я вам еще добавочки положу?

– Не надо! – Гунтас наклонился к ребятам и зашептал: – Ее как-то поймали великаны – пожиратели плоти в измерении «Живоглот», Сервоет с ними уже познакомился, – и Гунтас подмигнул Сережке. – Они ее поймали, ну и, понятное дело, решили сожрать. А она им говорит: «Ой, ребятки, обождите, дайте десять минуток, и всё будет хорошо». Короче, наготовила и наколдовала им столько разного, что после такого сытного обеда несколько пожирателей плоти умерли от обжорства. Вот такая хитрая Марфа наша.

– Садись и слушай, что тебе умные люди скажут, – усадила наконец бабка Анфису за стол. Девчонка стихла и с любопытством уставилась на ребят.

– А этого хорька я знаю! Он к нам месяц назад приходил, – и она тыкнула пальцем в Гунтаса.

– Ох, ты ж, Боже мой, ты ополоумела, что ли? Не обижайтесь, господин пелин, это она шутит так. И совсем вы на хорька не похожи.

– Я уже не обижаюсь. Попривык как-то, что лысаки видят во мне хорька. Что еще возьмешь с недоразвитых? К тебе это, Марфа, не относится, – поспешил исправиться он.

– Молчи, глупая! Сейчас рот завяжу узлом, будешь год немая.

Гунтас поднял руку, требуя тишины и внимания. Возня и ругань в избе постепенно стихли.

– Итак. До нас дошли сведения, что ты, Марфа, выследила воинов Братства огня?

– Так и есть, случайно столкнулась с ними в лесу, когда травки и ягоды собирала. Проводила до самой ихней крепости, – подтвердила бабулька. – Дальше пройти не смогла, уж больно много магических штук там понапихано. Можно было, конечно, прямо так в лоб напасть на них да навести шороху. Но пацараи велели пока сидеть тихо и не привлекать к себе внимания.

– Совершенно верно. Лишняя огласка нам сейчас ни к чему. Мы не знаем их истинные силы, не понимаем, кто стоит за ними. Даже не знаем их главаря. В таких условиях открытое нападение может стать самоубийством. Что ты еще успела заметить?

– Ну так, по мелочи. Те, кого я выследила, оказались магами так себе, совсем слабенькими.

– Как ты это выяснила?

– Да просто. Уж очень они ходят быстро, не шли, а прямо бежали. А у меня ноги уже старые, слабые, и я за ними не поспевала. Вот я на одного и навела порчу живота – понос наслала, одним словом. Он, бедолага, бегал в кусты каждые 10 минут, а его напарник сидел на траве и терпеливо ждал засранца.

Поэтому я их и сумела догнать, и даже перегнать немного. А со вторым вот что сотворила. Он попить присел к роднику. А я в воду огромную дозу кислорода напустила. Он водички-то испил, его и раздуло, как воздушный шар. Уже взлетать стал. Хорошо, что его другой успел за ремень на брюках ухватить. Так с ним и шел потом по лесу, как малыш с воздушным шариком, пока тот не сдулся.

– Я смотрю, Марфа, шутница ты почище своей внучки, – засмеялся Гунтас. – Я надеюсь, в похлебку ничего такого ты не подмешала?

– Что ты, как можно? Гунтастюшка, родное сердце!

– Шучу, шучу, – приобнял старуху пелин. – Рассказывай дальше.

– А дальше и рассказывать нечего. Больше я этих двоих в нашем лесу не видела.

Потом сама еще несколько раз сама ходила к их крепости. Анфиске пару раз показывала, чтобы знала девка, куда суваться не надо.

– Это хорошо, стало быть, твоя внучка сможет нам дорогу к замку показать?

– А чего не смочь, конечно, сможет. Проводит в лучшем виде, самой короткой тропкой. Только идти туда лучше вечером. Во-первых, не так жарко, а во-вторых, глаз сторонних поменьше. А пока я вам еще добавочки положу.

Путешественники не успели опомниться, как их тарелки уже были полными, а куски хлеба рядом с тарелками больше прежних раза в два.

– Ну, раз такое дело, будем кушать, – и Гунтас снова принялся за трапезу.