Путешествие для бедных (Из Москвы в Минск на электричке)

После Одинцова путешествие приобрело дополнительную остроту – еду зайцем. Платить не буду. Все равно мне дожидаться следующей электрички. Дюма с девушкой тоже вышли. Ее сосед остался. Оказывается, ничего общего между ними, кроме мороженого и параллельного процесса чтения, не было. Впрочем, это можно сказать и о многих супружеских парах.

Повалили коробейники. «Извините за беспокойство! Всем счастливой дороги!»

Пиво и крекеры, шоколад и колготки, красный клей и носки, испанские воздушные шары и прибор для определения содержания спирта. И все это намного дешевле, чем в магазинах. Проносится бабка с веселым красным лицом и стреляющими глазами. Тащит три сумки бутылок. Упарилась. И опять: батарейки, лезвия, ручки, стеклорезы, дождевики, очки, зонтики, книги. Пользуется успехом книга тостов и поздравлений. Один пожилой чудак рекламирует свой товар в рифму. Народ улыбается, но не покупает. Предлагается и разнообразная периодика – от завтрашнего “МК” до невообразимо размножившихся сканвордов.

Если всю эту публику воспринимать как развлечение, а ничего больше и не остается, то, в общем, не раздражают и громкие механические голоса, и мертвые тексты, беспомощно повисающие в воздухе. Плодотворного контакта с головой и сердцем потенциального покупателя не происходит. Товар надеется только на самого себя. Если нужен, покупают. Но только те, кто уже осознал и сформулировал свои потребности. У многих они еще вольно пасутся в подсознании. Умения сделать полезную вещь желанной у коробейников нет. Они честно прямолинейны. Да, вероятно, и шкурка выделки не стоит – товар-то дешевый, чего зря разоряться.

Торгуют в основном крепкие симпатичные девушки и парни. Им бы резвиться где-нибудь у Москвы-реки, а не толкаться в воскресной электричке. Особенно вот этой маленькой девушке с добрыми серыми глазами и зеленоватым лицом. По меньшей мере, гастрит она уже заработала. Продает детские книжки издательства «Самовар». Стоптанные туфельки, застиранные джинсики, черная майка без надписей. Едва ли это сознательный имидж. Она останавливается, достает из тяжелой сумки компактные светлые прямоугольники. Библиотечка детской классики. Недорого. Она показывает книжки, дает рассмотреть иллюстрации, что-то рассказывает негромким голосом, по-домашнему. Методика просто совпадает с ее физическими возможностями. Никакого давления на покупателя. Поэтому у него не возникает отталкивания от продавца, отбрасывающего и товар. Тем более что с дефицитом у нас покончено.

Для покупки пассажир должен созреть. Если он только что вошел в вагон, ему надо немного остыть, расслабиться. Это время дорожного расслабления – до новой сосредоточенности перед выходом – и есть время возможной покупки. Нет доминирующих и отвлекающих эмоций, все желания всплывают к поверхности. Проблема только в том, какому из них – в соответствии с возможностями кошелька, а иногда и вопреки ему (глоток безрассудной свободы) – уступить. В голосе продавца должно быть восхищение своим товаром, убеждение в его необходимости для жизни, радость от того, что именно ему выпало нести его в массы. Нужно дразнить и заманивать покупателя. И ничего, что он бедный. На траты не по средствам расколоть его еще проще, чем богатого.

Говорю это со знанием дела, потому что сам оказался объектом успешной психологической атаки на Курском вокзале. Купив билет и проходя к выходу, задержал взгляд на женщине какой-то непривычной красоты. Именно поэтому остановился у расписания Аэрофлота, нужного мне только для того, чтобы украдкой разглядеть ее как следует. Тут-то меня и запеленговали. Красавица приняла меня за человека с толстым кошельком. Действительно, на тот момент у меня оставалось сто баксов, неприкосновенный запас. Через полчаса они оказались в ее ладони. Она уносила их скорбно, как недостойное даяние. Я же оказался счастливым владельцем целого комплекта изделий из искусственной кожи.

Если бы у меня было триста баксов, именно такую цену она назвала сначала, то унесла бы их также скорбно. Хотя, возможно, и несколько побыстрее.

– Спасибо, мне ничего не нужно! – отбил я первую атаку. Но вместо того, чтобы сразу уйти, все еще стоял, дожидаясь неизвестно чего. Красивая женщина с иностранным акцентом начала рассказывать, как они из Белграда летят сначала в Вильнюс, туда проще, потом поездом сюда. И в этот раз так не повезло – десять непроданных комплектов, на таможне заберут. Ну, возьмите хоть за сколько-нибудь. У нас тоже стало так трудно жить, все торгуют, чем могут. Да, все турецкое, но качество неплохое. Красота ее – славяно-греко-турецкая – медленно и неотвратимо подтачивала фундамент здравого смысла.

– Видите? – быстро подносила она пламя зажигалки к ткани. – Не горит! Настоящая кожа!

– Не по средствам, у меня только 100 долларов, – нерасчетливо выставил я последний и, как оказалось, самый слабый аргумент.

– Ну что же делать, хоть хорошему человеку…

Да, человек этот очень нужный – как мусорное ведро для разной дряни.