Путешествие к Арктуру

Он открыл глаза. Элппейн по-прежнему слабо озарял плавучий остров. Крэг стоял рядом, но Гангнет пропал.

– Как называется этот Океан? – спросил Маскалл, с трудом выговаривая слова.

– Океан Суртура.

Маскалл кивнул и на время умолк, положив лицо на руку. Потом внезапно спросил:

– Где Найтспор?

Крэг склонился над ним с серьезным лицом.

– Найтспор – это ты.

Умирающий человек закрыл глаза и улыбнулся.

Несколько мгновений спустя он с усилием снова открыл их и прошептал:

– А кто ты?

Крэг хранил мрачное молчание.

Вскоре жуткая боль пронзила сердце Маскалла, и он мгновенно умер.

Крэг повернул голову.

– Ночь наконец закончилась, Найтспор… Наступил день.

Найтспор долго, серьезно смотрел на тело Маскалла.

– Зачем все это было нужно?

– Спроси Кристалмена, – сурово ответил Крэг. – Его мир – не шутка. У него сильная хватка, но я сильнее… Маскалл принадлежал ему, однако Найтспор принадлежит мне.

Глава 21 Маспел

Туман сгустился настолько, что оба солнца исчезли, и вокруг стало темно, как ночью. Найтспор больше не видел своего спутника. Вода мягко плескалась о берег островка.

– Ты говоришь, что ночь закончилась, – сказал Найтспор. – Однако вот она, ночь. Жив я или мертв?

– Ты по-прежнему в мире Кристалмена, но больше не принадлежишь ему. Мы приближаемся к Маспелу.

Найтспор ощутил мощное безмолвное биение в воздухе – ритмичную пульсацию в четыре четверти.

– Это барабан! – воскликнул он.

– Ты понимаешь его – или ты забыл?

– Я наполовину понимаю его, но я в замешательстве.

– Очевидно, Кристалмен глубоко запустил в тебя свои когти, – сказал Крэг. – Звук исходит из Маспела, однако ритм возникает при прохождении им через атмосферу Кристалмена. Его природа – ритм, как он любит это называть, или скучное, убийственное повторение, как говорю я.

– Я помню, – ответил Найтспор, кусая в темноте ногти.

Пульсация стала слышимой и теперь напоминала далекий гром. Искра странного света далеко впереди начала слабо озарять плавучий остров и гладкое море вокруг.

– Все люди покидают этот жуткий мир – или только я и немногие вроде меня? – спросил Найтспор.

– Если бы все покидали его, я мог бы не тревожиться, друг мой… Нас ждет тяжелый труд, и страдания, и риск окончательной смерти.

Сердце Найтспора упало.

– Значит, мой путь еще не закончен?

– Если ты того пожелаешь. Ты справился. Но пожелаешь ли ты?

Барабанный бой стал громким и болезненным. Свет превратился в крошечный прямоугольник таинственной яркости в огромной стене ночи. Стали видны мрачные, застывшие черты Крэга.

– Я не переживу возрождения, – сказал Найтспор. – По сравнению с ним страх смерти – ничто.

– Ты выберешь сам.

– Я ничего не могу сделать. Кристалмен слишком силен. Я едва спас собственную душу.

– Ты по-прежнему одурманен земными парами и ничего не видишь, – сказал Крэг.

Найтспор не ответил; он словно пытался вспомнить что-то. Вода вокруг была такой неподвижной, бесцветной и прозрачной, что они будто плыли в воздухе. Тело Маскалла исчезло.

Теперь барабанный бой напоминал лязг железа. Прямоугольник света заметно вырос и пылал, яростный и неистовый. Темнота снизу, сверху и по бокам от него начала приобретать облик колоссальной, безграничной черной стены.

– Мы действительно приближаемся к стене?

– Скоро увидишь. Перед тобой Маспел, а этот свет – ворота, в которые ты должен войти.

Сердце Найтспора бешено заколотилось.

– Я вспомню? – прошептал он.

– Да, вспомнишь.

– Идем со мной, Крэг, иначе я пропаду.

– Мне там делать нечего. Я подожду тебя снаружи.

– Ты вернешься в бой? – спросил Найтспор, грызя кончики пальцев.

– Да.

– Я не осмелюсь.

Оглушительный ритмичный грохот обрушивался ему на голову, подобно настоящим ударам. Свет пылал так ярко, что он не мог больше смотреть на него. Это сияние было удивительно неоднородным, будто непрерывная молния; кроме того, казалось, что это не свет, а эмоция, становящаяся видимым светом. Они приближались к стене тьмы, прямо к воротам. Гладкая вода подходила к самому порогу.

Путники больше не говорили – шум был слишком громким.

Несколько минут спустя они оказались у ворот. Найтспор повернулся к ним спиной и закрыл глаза ладонями, но даже так свет ослеплял его. Чувства были столь неистовыми, что его тело словно расширилось. При каждом жутком такте он вздрагивал.

Двери не было. Крэг спрыгнул на каменную платформу и вытащил за собой Найтспора.

За воротами свет погас. Ритмичные удары смолкли. Найтспор опустил руки… Вокруг царили тишина и темнота, как в открытой могиле. Но воздух был пронизан мрачной, пылающей страстью, которая по сравнению со светом и звуком казалась светом в сравнении с тусклостью.

Найтспор прижал руку к сердцу.

– Не знаю, смогу ли я это вынести, – сказал он, глядя на Крэга. Найтспор чувствовал его присутствие намного живее и отчетливее, чем если бы мог видеть спутника.

– Иди и не трать времени даром, Найтспор… Время здесь ценнее, чем на Земле. Мы не можем терять минуты. Нам предстоят ужасные и трагичные дела, и они ждать не будут… Иди немедля. Ни для чего не останавливайся.

– Куда мне идти? – прошептал Найтспор. – Я все забыл.

– Входи, входи! Путь всего один. Ты не ошибешься.