Путешествие к вратам мудрости

– Я знал, что рано или поздно ты придешь за мной. – Он шагнул в сад и сел на скамью, положив костыли на траву рядом с собой. Усаживался он так, словно был много старше своих лет, и у меня мелькнуло в голове: сколько же испытаний выпало на его долю за эти годы. – Это было неизбежно. Каждое утро я просыпался с мыслью, а не сегодня ли ты явишься.

– И это внушало тебе страх? – спросил я, опуская мечи и садясь на вторую скамью, поставленную под прямым углом к первой. Пусть мне и понадобилось много лет, чтобы найти его, я не хотел обрывать его жизнь прямо сейчас. Сперва я хотел поговорить с ним, понять, чем были вызваны его поступки.

Он долго размышлял над моим вопросом, прежде чем ответить.

– Меня страшила внезапность того, что должно было случиться, – произнес он наконец. – Не хотелось проснуться однажды ночью и обнаружить, что ты стоишь надо мной с мечом в руке, и ждать, что клинок рассечет мне горло прежде, чем я слово вымолвлю. Я надеялся, что когда ты придешь, все будет так, как сейчас. Наедине. При свете дня. И мы, двоюродные братья, сможем побеседовать, как в прежние времена.

– Ты собирался просить пощады?

– Нет, – покачал он головой и улыбнулся устало. – Нет, я не стану попусту тратить ни свое, ни твое время. Но позволь мне объясниться. – Он вздохнул и пожал плечами: – А потом либо делай то, зачем пришел сюда, либо ты уйдешь, и мы больше никогда друг друга не увидим. И то и другое меня бы одинаково устроило.

– Ты предал меня, – сказал я, чувствуя, как в крови у меня закипает давняя, хорошо знакомая ярость. – Мы знали друг друга с детства, много лет прожили вместе, бок о бок, и ты предал меня. Мы обращались с тобой как с членом нашей семьи. Чем я заслужил то, что ты сделал со мной? Чем навредила тебе Кацуми? Или Эйто? Он был ребенком! Чем ты сможешь оправдать то, что ты сделал с ним?

– Верь не верь, кузен, – негромко сказал он, глядя себе под ноги, на траву, – но я никогда не помышлял лишить их жизни. Но я был так зол на тебя, что почти потерял разум. В своей утрате я винил тебя. Его убили, слыхал? Когда он вернулся в свою деревню, слухи о наших отношениях прибыли вместе с ним, и родня перерезала ему горло, стоило его ногам ступить на грязь перед его минка[139]. Разреши ты ему остаться и работать твоим подмастерьем, все сложилось бы иначе.

– Но я не убивал его! – возразил я.

– Нет, но ты его прогнал. Он бы не умер, если бы ты позволил ему продолжить работать в твоей мастерской.

Отвернувшись, я как завороженный глядел на ручеек, стекавший по камням в углу сада. Тогда, много лет назад, моя убежденность в том, что безупречность моих творений куда важнее благополучия чужестранца, обернулась горем, несчастьем и смертью. Это правда. Я мог бы разрешить ему остаться под моим покровительством. Я мог бы обучить его.

– Когда я написал отцу твоей жены, – продолжил Хакиру, – я понятия не имел, как он поступит, когда найдет ее. Я думал, он просто приедет и заберет их обоих. И ты бы страдал так же, как я.

– Будто я недостаточно страдал, – сказал я. – Ты видел, каким я был после гибели моей первой жены. Ты был там.

– Верно. – Он закрыл глаза. – Тогда ты уже потерял любимого человека. Но я испытывал такую жалость к себе, что не думал о других. И все же поверь моим словам: отправить письмо отцу Кацуми было не только моей затеей. Меня кое-кто надоумил.

– Кто? – спросил я, догадываясь, каким будет ответ.

– Твоя сестра Айко. Она сообщила мне, где живет твой тесть. Иначе я не смог бы с ним связаться.

– Мою жену она возненавидела с первого взгляда, из ревности. Ей хотелось, чтобы я никого не любил, кроме нее.

– И что с Айко? – спросил он. – Она…

– Мертва. Я убил ее в ту же ночь, у нее дома. Когда ты улепетывал под покровом темноты, словно трус, ее тело остывало на полу в прихожей.

– А теперь, – он сглотнул и закрыл глаза, – ты пришел, чтобы убить меня?

– После того, как ты причинил мне столько горя, – продолжил я, не отвечая на вопрос, – зачем надо было забирать и Саниу тоже? И Баширу? Чем они тебе навредили?

– Я знал, что ты ищешь меня, – объяснил он. – И понимал, что ты поставил себе целью меня изловить.

– Как ты узнал?

– Пока ты меня искал, ты объездил всю Японию вдоль и поперек. У меня есть деньги, у меня есть возможности. Многие хотят приобрести мое расположение и снабжают меня сведениями. Ты не ожидал, что я выясню все о твоих намерениях?

– Я надеялся, что мои расспросы помогут вывести тебя на чистую воду.

– Тогда как на самом деле я просто наблюдал за тобой. Мои люди следили за каждым твоим шагом, найти тебя всегда было много легче, чем найти меня. Храмы, монастыри, театр кабуки. О твоих передвижениях мне докладывали постоянно. Когда мне донесли, что у тебя новая женщина, я подумал, что если отниму ее у тебя, то при необходимости смогу выторговать свою жизнь, назначив любую цену.

– Но вместо этого ты ее убил.

– Нет, ты ошибаешься. – Он взглянул на меня и покачал головой: – Я не убивал Саниу, клянусь. Я бы никогда не сделал ничего подобного. Если уж на то пошло, я никогда не отнимал чужую жизнь своими руками.