Путешествие к живым

После некоторого колебания (а вдруг мы — сборщики налогов?) кочевники, которых мы наконец-то встретили, подходят к нам ближе. Они принадлежат к одному из самых обаятельных племен страны — к племени garre. Стройные тела под серой накидкой шаммой, чистые лица. Врач прощупывает у людей селезенку. Почти все больны малярией. Санитар раздает лекарства. Бесполезное занятие: пройдут месяцы и даже годы, прежде чем эти больные снова увидят врача.

Кочевники страдают не только от малярии. Обследования показали, что Сомали, по-видимому, одна из стран мира с наиболее высоким процентом больных туберкулезом. Еще совсем недавно кочевники лечили туберкулез, впрыскивая в плевру больных растопленное масло или же заставляя проглотить большое количество этого масла. Затем больного сажали на верблюда и пускали животное вскачь От тряски у бедняги начиналась рвота, и сомалийцы считали, что он очищается от хвори. В наши дни распространен метод лечения раскаленным железом. Мы обнаруживаем рубцы — следы ожогов — на теле мужчины, с которым говорим. Наш собеседник истощен, его явно лихорадит. Мы рекомендуем ему поехать в больницу Могадишо. Не слишком ли запоздалый совет?

Позади этого мужчины стоит женщина, прикрывая краем шаммы гноящиеся глаза. Трахома, глаукома. Нам показывают, как ее лечат. Берут лист кактуса, ломают его и клейким соком растения смазывают больные глаза.

Вокруг нас голые ребятишки. У них вздутые животы. Наверное, аскариды. Желудочные болезни, вызываемые паразитами, встречаются здесь у девяти человек из десяти.

И это еще не все. Сколько несчастных случаев возникает в результате ритуальных хирургических операций. Обрезанию подвергают как мальчиков, так и девочек: у последних сшивают губы половых органов. Эти операции, точнее, это калечение производят грязными инструментами. Чтобы ускорить заживление, на порезы накладывают пластырь из коровьего помета и земли; отсюда частые случаи столбняка и септисемии, как правило, со смертельным исходом.

Как бороться со всеми этими болезнями, как предупреждать их? При содействии международных организаций органы здравоохранения Сомали направили в пустыню санитарные бригады. Люди возвратились на базу обессиленные, не сумев выполнить и четвертой части своей задачи. Они блуждали по пустыне в поисках кочевников, как мы сегодня. Но главная трудность была не в этом. Среди кочевников врачи не обнаружили ни одного здорового человека! За несколько дней бригада израсходовала весь тот огромный запас лекарства, который сумела захватить с собой. Да, такие вылазки — не решение проблемы. Необходимо добиться хотя бы относительной оседлости кочевников, а для этого надо выкопать колодцы и снабдить их насосами, работающими при помощи ветряных двигателей. Устроенные возле таких источников воды стационарные или передвижные диспансеры позволят вести систематическое медицинское наблюдение за населением.

Однако Сомали не состоит в числе стран, наиболее остро нуждающихся в медицинском обслуживании. Здесь насчитывается более семидесяти врачей и медицинских сестер; есть несколько больниц с современным оборудованием. Расширяя зону борьбы с малярией, сомалийские и итальянские санитарные бригады практически избавили от этой болезни уже миллион человек.

Но пока работа проводится лишь в приморских городах и хозяйственных районах, расположенных в долинах рек. Рядом с этим миром существует другой — подвижный, неуловимый мир, в котором проживает три четверти населения страны. Именно за него и нужно взяться. Молодое правительство Сомали сознает эту задачу. Сооружая в пустыне колодцы, оно стремится постепенно объединить народ страны.

Свет и язвы Эфиопии

30 января. Аден — город в огромной котловине потухшего вулкана, а вокруг скалы и отбеленная солнцем земля. Здесь Аравия по-новому сурова. На улицах с весьма заурядными домами мелькают грубые лица торговцев; повсюду немая торопливость, запах пыли. Серая вода с разводами нефти, со всплывающим на поверхность илом принимает в свое лоно пароход.

Здесь сталкиваются коммерсанты всех наций. А за вулканом — тишина Аравии. Мы гуляем и гуляем по городу. Я думаю о Рэмбо. Этот город — наилучшее средство против поэзии. Но я ошибаюсь. То, что предстает передо мной — полное отсутствие зелени, огромная неподвижная гора камня, забытое море, соленые болота, неистовая яркость неба, сверлящие взгляды толпы, — все это тоже за пределами нормы, и, быть может, мы здесь — на грани ясновидения.

Завтра нам предстоит отъезд в Эфиопию.