Путешествие Нильса с дикими гусями

На долю Акки выпала нелёгкая работа. Орлиная чета больше не показывалась, и ей самой пришлось выкармливать птенца. Гусыня приносила рыбу и лягушек, и эта пища, видимо, шла ему на пользу: орлёнок быстро рос и креп. Своих родителей он вскоре забыл и думал, что Акка его настоящая мать. Гусыня тоже полюбила птенца как родное дитя и старалась дать ему хорошее воспитание, отучить от заносчивости и высокомерия.

Приближалось время линьки у птиц, и Акка с тревогой думала, как быть: целый месяц она не сможет летать, а значит, орлёнок останется без пищи и погибнет. И гусыня решила, что пора уже ему начинать выбираться из гнезда.

– Ну, Горго, – однажды сказала Акка, – больше я не смогу прилетать и приносить рыбу. Придётся тебе выбирать: или голодать, или самому добывать корм в долине.

Ни минуты не раздумывая, орлёнок взобрался на край гнезда, кинул беглый взгляд вниз, развернул свои маленькие крылья и бесстрашно ринулся вниз. Несколько раз перевернувшись в воздухе, Горго всё-таки сумел выправиться и благополучно достиг земли.

Орлёнок всё лето провёл в долине и подружился с гусями. Считая себя их собратом, он вёл такую же жизнь, как и они, и когда те плавали по озеру, тоже лез в воду, хотя каждый раз захлёбывался и чуть ли не тонул. Горго очень огорчался, что не может научиться плавать, и жаловался Акке, но та успокаивала малыша:

– У тебя выросли слишком длинные лапы и крючковатые когти, пока ты лежал на своей скале. Но не огорчайся! Из тебя выйдет прекрасная птица.

У орлёнка скоро выросли крылья, и он уже мог держаться в воздухе, но только осенью, когда гусята начали учиться летать, понял, что крылья служат для полёта. Для него наступили благословенные времена – летал он гораздо лучше своих товарищей. Гусята никогда не оставались в воздухе дольше, чем от них требовали, а орлёнок почти целый день проводил в небе. Он ещё не знал, что принадлежит к другой породе, но многие вещи его удивляли, и он закидывал Акку вопросами:

– Почему куропатки убегают и прячутся, когда моя тень падает на скалу? Других гусят они же не боятся!

– У тебя очень большие крылья – слишком долго ты сидел в своём гнезде, – отвечала Акка. – Поэтому некоторые птицы и мелкие звери тебя боятся. Но огорчаться из-за этого не стоит.

Научившись хорошо летать, молодой орёл стал сам ловить рыбу и лягушек, а вот трава, которую с аппетитом уплетали гусята, ему совершенно не нравилась.

И снова он принялся допрашивать Акку:

– Почему я питаюсь рыбой и лягушками, а другие гусята щиплют траву?

– Потому что я приносила тебе в гнездо рыбу и лягушек – вот ты и привык к этой пище. Не огорчайся! Ты станешь прекрасной птицей.

Когда дикие гуси отправились в осенний перелёт, Горго тоже полетел со стаей, поскольку считал себя таким же, как они. Но на юг летело множество других птиц, и между ними поднялось большое смятение, когда Акка показалась в сопровождении орла. Диких гусей постоянно окружали любопытные и громко высказывали своё удивление. Акка просила их молчать, но угомонить всех болтунов не было возможности.

– Отчего они называют меня орлом? – постоянно спрашивал Горго и всё больше и больше сердился. – Разве не видят, что я дикий гусь? Ведь я не пожираю себе подобных. Как они смеют оскорблять меня?

Однажды, когда косяк пролетал над крестьянским двором, где куры рылись в мусорной куче, Горго услышал, как те в панике завопили:

– Орёл, орёл!

Глупые клуши кинулись прятаться, а Горго, хорошо усвоивший, что орлы беспощадные хищники, так возмутился, что уже больше не мог сдерживаться. Сложив крылья, он камнем кинулся вниз и вцепился когтями в замешкавшуюся курицу:

– Вот, будешь знать, как обзываться! – И принялся бить несчастную клювом.

В эту минуту он услышал, что Акка сверху зовёт его, и послушно поднялся.

– Что это ты надумал? – в ярости крикнула гусыня и ударила его клювом. – Уж не хотел ли ты лишить жизни несчастную курицу? Постыдился бы!

Орёл безропотно перенёс наказание, но из круживших поблизости птичьих стай посыпались градом шутки и насмешки. Услышав это, орёл сердито обернулся к Акке, словно хотел кинуться на неё. Впрочем, он сразу переменил намерение и, резко рванув в облака, поднялся так высоко, что до него не долетал ни один крик, и, насколько гуси могли видеть, всё парил в воздухе. Через три дня он появился снова.

– Я всё знаю. Если уж я орёл, то и жить должен по-орлиному, но, думаю, мы можем оставаться друзьями. Ни тебя, ни кого бы то ни было из твоей стаи я никогда не трону.

Однако Акка, в душе гордясь, что ей удалось воспитать Горго добрым и сострадательным, и слышать не хотела, чтобы он жил так же, как эти безжалостные убийцы.

– Ты что же, воображаешь, что я стану дружить с хищником? Живи так, как я тебя учила, и можешь оставаться при стае.

Оба были горды и упрямы, и никто не хотел уступить. Кончилось тем, что Акка запретила орлу показываться ей на глаза и долго сердилась на Горго, так что никто не смел при ней произносить его имени.