Путешествие по спирали времени

Так узнала она о существовании людей по-соседству, о том, как устроены у них тела, а как души, как лечить их болезни и страдания, каким словом утешить в горести. Узнала она уже тогда, в раннем детстве, и свою судьбу, так же как любую другую судьбу могла заранее увидеть. С детства было ей известно, что будет она стремиться к людям, но они ее не примут. Что в ее избушке ни один добрый молодец приют найдет, да только ее судьбою они не станут. Что много добра она людям сделает, но любить ее за это не будут. Что будет она жить жизнью одинокою и горькою, пока не придет в ее жизнь Свет. А вот что дальше будет, никак рассмотреть не могла. Ни лица того, кто Свет принесет, не видела, ни имени не слышала.

Правдой, пришедшей из ниоткуда, поселилась в ее душе вера в то, что она никогда не бывает одна в этом странном мире. Присутствует рядом, неразлучно Тот, Кто все это придумал. И Этот Некто – добрый и любящий. И вера эта освещала ей дорогу в ночном лесу и не давала почувствовать себя одинокой. Еще маленькой девочкой научилась она главному правилу, которому следовала потом всю свою длинную жизнь: «Если Он любит меня, то я должна любить людей». Тогда, в детстве, она не могла объяснить почему, а потом это стало истиной, частью ее осознания себя, и в объяснении уже не нуждалось.

Так и жила ведьма век за веком. Любила тех, кто от нее отворачивался, и ждала того, кто не спешил прийти.

Год за годом, десяток за десятком – время шло. Ведьме жить было не скучно, всегда было чем заняться. Люди болели, воевали, женились, умирали, и всегда в горе им оказывалась нужной лесная отшельница. А в минуты тишины продолжали приходить в голову чужие мысли, которые, быстро обжившись, становились своими. Привыкла ведьма делиться ими с деревьями в лесу. И было у ее голоса такое волшебное действие, что все, что она говорила, деревья запоминали. И как бы потом люди то дерево ни использовали, мудрость ведьмина им передавалась. Один – печку стопит и услышит в треске огня ответ на свой вопрос, другой – на столешницу деревянную усталую голову склонит и просыпается помудревшим на годы. Ребятишки из сосновой коры лодочек понаделали, вниз по реке пустили и увидели страны дальние, моря забугорные.

Но и отшельнику, и мудрецу иногда нужны дружеские глаза. А наша ведьма, кроме грустных своих глаз, отраженных озерною водой, других глаз не встречала. Разве ж человек ведьме в глаза станет смотреть…

И со временем стала ведьма думать, что просто так люди ни от кого не отворачиваются. Значит, и вправду она старая да страшная, злая да опасная. И руки в озерной воде, наверно, не до чиста отмыты, и лицо росой не до светла умыто. Еще прочнее закрылась она в своей избушке, с большой неохотой двери открывала. Люди почувствовали ее отчуждение, реже за помощью обращаться стали. Да и век пришел новый, образованный, деревни уж городами стали, в них больницы появились, врачи с лекарствами. Забыли постепенно люди о ведьме с ее травками да заговорами.

Поняла ведьма, что кончился ее век. Пора уходить. Стала смерти ждать, а та не торопится, тоже отворачивается от входа в лесную избушку. Грустно лесной отшельнице. Ни людям не нужна, ни смерти не пригожа. Уж стало ей казаться, что и Тот, кто всегда рядом, любящим взглядом греет, отвернулся от нее и забыл.

Долго так тянулось. Ни год, ни век, а долгое всегда. Только однажды не выдержала ведьма, вышла на крутой берег реки и закричала:

– Я не могу больше быть одна! Приди ко мне, долгожданный, судьбой обещанный. Принеси Свет и проводи со Светом да с миром в последний путь.

Покричала, поплакала да домой пошла. Входит в избушку, а там чужой. Ох… да чужой ли? Сидит за столом, светится, лица не разглядеть.

– Пришел? Долго же я ждала тебя…

– Пришел. Нельзя было раньше.

И не говорили больше. Не нужны слова. Кажется, будто никогда не разлучались. Еще с тех пор, как придумала она себе друга неразлучного в своем далеком одиноком детстве, так с тех пор и жили рука в руке. Да, именно так, держась за руки, стали они жить в избушке вместе. Много разговоров было. В основном-то ведьма говорила, намолчалась за долгую жизнь. О мудростях своих забыла, заговоры да отвары из головы вылетели, как девчонка малая, нарадоваться не может, что друга обрела.

Стали они понемногу в город выходить. Как жили, так и выходили, рук не разнимая. Люди их неприветливо приняли. Вот еще. Была одна отшельница лесная, всем вокруг как бельмо на глазу, теперь их двое стало. Чужие, чуждые…

Ведьма мучилась, в комок сжималась, отказывалась из избушки выходить. Да только ее новый друг будто и не чувствовал колких да косых взглядов. Все тянул ее в люди да старое правило напоминал. «Тот, кто придумал все это, любит тебя, значит, ты должна любить людей».

– Но как же мне любить их? Ведь они не отвечают мне любовью! Да и Тот… Я не чувствую больше его любящего присутствия в моей жизни. Разве должна я следовать старому правилу, если Он уже не любит меня. Не любит меня… ТАКУЮ.

– А ты посмотри Ему в глаза, протяни руки…