Путешествие по Средней Азии

Восточным Туркестаном в последнее время часто посещали русские купцы и

путешественники, которые и описали ее. Предметом подробного обсуждения

сделался как раз путь, ведущий от берегов реки Нарын до Кашгара. Барон Ф. Р.

Остен-Сакен в сопровождении В. А. Полторацкого прошел в 1867 г. от крепости

Верное до западного побережья Иссык-Куля, оттуда через Алатау до Сонкёля

(9400 футов над уровнем моря) и далее на юг до Чатыркёля (1150 футов над

уровнем моря). Барон - ученый намеревался дойти до Кашгара, однако

Якуб-кушбеги, бывший в то время регентом, воспрепятствовал этому, и 31 июля

ему пришлось вернуться со станции Тизикташ-Караул, не завершив замысла. Лишь

этим летом, а именно в мае 1872 г., удалось барону Каульбарсу, стоявшему во

главе русской миссии, до-браться до Кашгара. По его сообщениям, а также по

другим последним сведениям, путь через горы Кашгар-Даван не из приятных: от

берегов реки Тоюн до столицы Восточного Туркестана путешественник должен

преодолеть труднопроходимые суровые скалы^20 .)

У станции Сираб мы достигли северной оконечности мазендеранского

ущелья, и начались бескрайние леса, которые тянутся до самого берега

Каспийского моря. Мы шли по дороге, по-строенной шахом Аббасом II, которая,

однако, во многих местах была совершенно разрушена. Местом нашего ночлега, к

кото-рому мы теперь приближались, был Хефтен, расположенный среди

прекрасного букового леса. Наша молодежь отправилась поискать источник

хорошей воды для чая, и вдруг мы услышали крики ужаса; они примчались назад

и рассказали, что у источника видели больших пятнистых животных, при их

приближении умчавшихся огромными прыжками. Поначалу я думал, что это были

львы, поэтому взял заржавевший меч и в указанном направлении, правда на

значительном отдалении, обнаружил двух великолепных тигров, чьи красивые

шкуры изредка показы-вались в чаще. Диких зверей в этом лесу, как мне

рассказывали крестьяне, было очень много, однако на людей они нападали

крайне редко. Зато никакого покоя нам не давали шакалы, которые, правда,

боялись палки, но водились в таком количестве, что прогнать всех было

невозможно. Конечно, шакалы не ред-кость во всей Персии, даже в Тегеране по

вечерам слышен их вой, все же они никогда не подходят так близко к людям,

как здесь. Они мешали мне всю ночь напролет, приходилось отбиваться руками и

ногами, чтобы они не утащили мой мешок с хлебом или обувь.

На следующий день мы должны были добраться до Сари, главного города

Мазендерана. Невдалеке от дороги находится Шейх-Таберси, место, где долго

оборонялись бабиды^21 *[36] *(религиозные фанатики, отрекшиеся от Мухаммеда

и проповедовав-шие коммунизм, нагоняя ужас на всю округу). Здесь изобиловали

апельсиновые и лимонные деревья, чьи желтые и оранжевые плоды в темной

зелени являли прелестное зрелище. Сари сам по себе вовсе не красив, но,

должно быть, ведет значительную торговлю. Когда мы проходили по базару этого

последнего персидского города, на нас в последний раз обрушился поток

всевозможных проклятий и насмешек. Я не мог не ответить на эти наглые

выходки, но не счел возможным посреди базара при скоплении сотен шиитов

грозить палкой или мечом. В Сари мы пробыли ничуть не дольше, чем это

понадобилось для того, чтобы нанять лошадей для переезда к берегу моря.

Дорога пролегает через болота и трясины, и идти пешком нет никакой

возможности. Отсюда есть несколько дорог до берега Каспия, а именно через

Ферехабад (Парабад, как называют его туркме-ны), Гез [Бендер-Гез] и

Каратепе. Мы выбрали последнюю, потому что там уже есть афганская, т.е.

суннитская, колония, где мы могли рассчитывать на хороший прием; с

некоторыми коло-нистами, людьми весьма добрыми, мы познакомились в Сари.

Отдохнув два дня в Сари, мы отправились в Каратепе и пришли туда лишь к

вечеру, после утомительного девяти-часового пути. Дорогой мы уже начали

бояться туркмен. Это морские разбойники; свои лодки они прячут на берегу, а

сами совершают внезапные набеги далеко в глубь страны, зачастую возвращаясь

к берегу моря с одним или даже двумя связанными персами^22 .

*IV*

Каратепе. - Автор в гостях у афганца Нуруллы. - Подозрение относительно

моего звания дервиша. - Хаджи запасаются про-виантом для путешествия через

пустыню. - Афганская колония. - Надир-шах. - Первый взгляд на Каспийское

море. - Якуб, турк-менский моряк. - Талисман любви. - Посадка на судно,

идущее в Ашуру. - Поездка по Каспийскому морю. - Русская часть Ашуры. -

Русские военные паровые суда на Каспийском море. - Турк-менский предводитель

на русской службе. - Опасение автора быть узнанным. Прибытие в Гёмюштепе

[Гюмюшан] и в устье Гёргена [Горгана].

Нурулла, знатный афганец, с которым я познакомился еще в Сари, повел

меня, когда мы прибыли в Каратепе, в свой дом, и поскольку я не решался жить

отдельно от всех моих товарищей, он взял к себе также Хаджи Билала и не