Путешествие подменыша (ЛП)

- Один фейри родился со способностью создавать жизнь в облике человека. Те, кт знал о нем, подозревали, что он был наполовину фейри, наполовину Другой. Некоторые говорили, что он родился среди стоячих камней между нашим королевством и Вульвендакм. Никто не знает правду, но Другие как-то вмешались, ведь только они могут давать и забирать жизнь.

- Этот фейри создает подменышей? – я была в ужасе от такого дара.

- Да. Один фейри ворует ребенка людей, а он создает копию ребенка магией, чтобы его оставить, - Адаир был мрачен.

- И люди не знаю, что происходит? Они не понимают, что их детей воруют?

- О, понимают, подменыша легко отличить от человека. Дар фейри силен, но не без изъяна. Подменыши умирают в детстве, магии не хватает на всю жизнь человека. У них часто нет пальцев или конечностей, и они страдают при жизни.

Мне стало жалко семью Нивы и ее близнеца-подменыша. Та девушка могла всю жизнь болеть, умирать, а Нива была со мной. И ее проблемой было ограничение в выборе одежды.

- Да, уверен, Другие не любят короля, одаренного фейри и моего брата, познакомившего их. Хотя они еще не забрали их жизни, - Адаир склонился и схватил меня за руку. – Когда вы будете королевой, вы сможете остановить это.

Я попыталась улыбнуться и убедить его, что так и будет. Конечно, я сделаю все, что смогу, чтобы остановить этот ужас. Но было сложно улыбаться, когда от мысли о коронации и ответственности за все королевство на моих плечах мне хотелось убежать из замка и не возвращаться.

- Почему подменыш идет на север? – я сменила тему, чтобы не думать о своем будущем.

- Этого я не знаю, - Адаир нахмурился. – Понадеемся, что она не попадется королевам. Говорят, одна из них терпеть не может людей.

Я знала, что та девушка не была Нивой, она не была девушкой, с которой я росла, которую любила больше жизни.

Но при мысли, что ее казнят королевы Норброка, моя кровь остыла. Я знала, что ее голова будет терзать меня в кошмарах вместе с головой Аласдейра.

  * * *

Я смотрела, как слуги приносят еду, и подавляла желание закричать о том, что я все знала о подменышах. Сказать им всем уходить из замка, бежать на юг к людям, где их ждали их семьи.

Мне было плохо от осознания, что у каждого человека был слабый умирающий близнец-подменыш. Столько украденных детей. Столько семей с разбитыми сердцами.

К моему разочарованию, Нива не приносила еду после той ночи, как король первый раз ударил меня. Может, мама убедила его не возвращать ее, или он ранил ее.

Мы с тенью не смогли больше проследить за Бервином, не сталкивались с Нивой в коридорах. Нива могла быть мертва, и от этого голова кружилась.

Я сосредоточилась на матери, сидевшей за столом напротив меня. Она постарела за эти месяцы. Может, давление из-за брака с таким отвратительным и жестоким фейри проявилось теперь. Мне было страшно, что она не пыталась помешать ему рушить жизни других матерей.

Я ощутила вину за такую мысль. Я не смогла защитить любимую, как она могла защитить всех людей?

Ужин почти подошел к концу, еще бокал вина и ненужная беседа, и я буду свободна, вернусь в свои покои, где были те, кто был мне дорог. Мэй и моя тень.

Слуга принес бутыль боярышникового вина и три чашки. С драматичным размахом король налил нам выпить.

Я не любила вина, так что сделала маленький глоток, а отец опустошил свою чашку залпом. Мама сделала пару глотков, но не выпила весь бокал. Я заметила, что она стала пить больше. Наверное, это помогало ей держаться.

Стоило проглотить, я ощутила жжение во рту и желудке. Отец рухнул, как камень, жжение усилилось, и я съехала на пол со стула, не успев посмотреть на маму.

- Уильям, - я попыталась позвать на помощь.

Мой голос был хриплым и слабым, словно я проглотила огонь.

Дрожа на четвереньках, я пыталась не упасть. Меня стошнило, тело хотело избавиться от того, что отравляло меня. Я слышала шаги, в комнату ворвались стражи, услышавшие мой крик, но мое тело ослабело и не хотело двигаться.

- Принцесса!

- Яд, - прохрипела я.

Вино словно топило меня изнутри, от рта до желудка.

Сильные руки Уильяма коснулись моей челюсти, шеи, заставили открыть рот. Потом, к моему ужасу, я ощутила его грубые пальцы на моем языке, в моем горле. Я пыталась остановить его, но дрожащие потные руки не слушались.

Я громко закашляла, он убрал пальцы. Ничего не произошло, и пальцы вернулись.

Казалось, прошла вечность, и это сработало. Было странно, что, даже отравленная и с позывами тошноты, я смущалась из-за своего поведения.

Уильям поддерживал мое тело, пока я изливала весь ужин на нас и на пол.

Перед глазами все расплывалось, он поднял меня, и мы пошли слишком быстро, я не осознавала, что происходит.

Я пришла в себя быстрее, чем хотелось, и чуть не упала с кровати, повернувшись, чтобы не стошнить на себя. Там был целитель и Мэй, которая помогла мне сесть и вытерла лицо.

Их лица были мрачными, они объяснили, что мне повезло, что я приняла мало яда, и что Уильям сообразил и спас мне жизнь. Они потребовали, чтобы я отдохнула и восстановила силы, и оставили меня с ним.