Путешествие Сократеса

государя как царя-освободителя, даровавшего волю миллионам

крепостных... даровавшего народу российскому невиданные и

неслыханные в прежние времена свободы. Не за это ли

возненавидели его те, кто осмелился поднять руку на нашего царя-

батюшку? Скорблю только, что в ту страшную минуту мне не

случилось закрыть своей грудью государя... Один из моих людей

рассказал мне, как все произошло.

Орлов продолжал:

—

Карета государя достигла верхней части одного из городских

каналов, как вдруг невесть откуда появился молодой человек и

бросил в упряжь лошадей нечто, что издали казалось снежком.

Бомба взорвалась, но ранение царя оказалось неопасным. Увы,

государь настоял на том, чтобы выйти из кареты, — взрывом

жестоко ранило одного из казаков и мальчика-рассыльного, и

государь лично захотел позаботиться, чтобы раненым была оказана

скорейшая помощь.

Когда их императорское величество уже направлялись к карете,

неожиданно к нему бросился еще один человек. Опять раздался

взрыв. Не прошло и часа, как и сам убийца, и наш царь-батюшка

скончались от полученных ран. Человек, бросивший первую

бомбу, был допрошен и выдал остальных заговорщиков. И в этом

злодеянии не обошлось без жидов... по крайней мере, одной из

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГОРЬКОЕ И СЛАДКОЕ

46

цареубийц, как нам известно, была некая Гельфман.

Выходя из часовни, Сергей невольно поравнялся с дядей. Сергей

хотел было поскорей пройти вперед, но дядя неожиданно

придержал его за руку. Взгляд его тоже не был таким отчужденно-

далеким, как обычно.

—

Ах, Сережа, — глухо проговорил он, — будь жив твой °тец, не

допустил бы такого... только не в его караул.

Вскоре в школу пришло известие о коронации царя Александра

Третьего, но до Сергея долетали обрывки и Других разговоров —

что повсюду по России и Малороссии идет волна жестоких

погромов, после того как прошел слух о еврейском заговоре с

целью убить царя-батюшку. Слух оказался лживым — та самая

единственная еврейка, шестнадцатилетняя беременная Гельфман,

позже умершая в тюрьме, была наивной идеалисткой и всего лишь

подругой одного из заговорщиков. Но это не остановило

погромщиков.

В школе тоже были не прочь посудачить о революционерах и

евреях, особенно в закольевской компании. Эти разговоры

заставили Сергея вспомнить и о том, что кроме казацкой в нем

течет и еврейская кровь. Каждая новая неделя приносила все более

тревожные вести, и с ними росло беспокойство Сергея. Он не

находил себе места. Абрамовичи, их уединенное жилище в лесной

глуши могло укрыть их от посторонних глаз — и, напротив,

сделать легкой добычей бандитов. Ведь, если бандиты-

погромщики обнаружат в лесу еврейскую семью, что случится

тогда?

«Я должен предупредить их», — принял решение Сергей.

ой ночью он проскользнул мимо нескольких кадетов,

Тстоявших на часах, и побежал по знакомому туннелю под

школой к задней двери, за которой были лес и озеро. Он уже

столько раз бывал в этом коридоре, что мог пройти его с

завязанными глазами. Впрочем, ему так или иначе пришлось идти

в кромешной тьме, поскольку фонарей здесь на ночь не зажигали.

Сергей навалился на тяжелую дверь, и она открылась с таким

ужасающим скрипом, что он сам едва не заскрежетал зубами.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГОРЬКОЕ И СЛАДКОЕ

47

Вставив между дверью и косяком палку, чтобы дверь снова не

захлопнулась, он метнулся вдоль периметра школы. Обогнув край

поля, Сергей нашел каменистый выступ, по которому узнал

нужную ему тропу. Теперь ему придется полностью полагаться на

свои память и чутье. К счастью, ночь была безоблачной, и одного

света полной луны было достаточно, чтобы не сбиться с пути.

Другое дело, что теперь все было не так, как в прошлый раз, когда

они, не спеша, проделали этот путь вместе с дедом. Нужно не

просто подниматься вверх, нужно бежать, в темноте, рискуя стать

добычей голодных волков или заблудиться в ночном лесу. С

рассветом, конечно, обратная дорога в школу отыщется. Но к тому

времени его, несомненно, хватятся. А за самоволку в школе карали

очень жестоко.

Два года назад несколько кадетов из «стариков» тоже решились на

самоволку, но были пойманы. Наказание не заставило себя ждать:

их провели сквозь строй. В начале строя стояли кадеты с

тяжелыми розгами в руках, а в конце строя уже были воспитатели.

А дальше избитых и окровавленных беглецов ждал карцер, три дня

без пищи и воды.

После этого никто даже и думать не хотел о самоволке — до этого

самого дня.

Тяжело дыша, но не останавливаясь ни на минуту, Сергей

поднимался все выше по залитой лунным светом тропе. И его

легкое сложение, и неустанные тренировки здесь оказались как