Путешествие Сократеса

Валерия устало закрыла глаза, и вдруг слезы хлынЯ" у нее из глаз.

'ерез какое-то время она взяла себя в руки и повеД3'1 . ему свою

часть истории. Она говорила медленно, d но спрашивая себя, с того

ли она начинает.

^Я 06РЕТ£НИЕ И УТРАТА

131

Часть ТРЫ

Беньямин... он очень любил работать с деревом... Зна-

" н даже ходил на бобров смотреть, как они строят еШЬ хатки со всякими потайными ходами. Так что,

когда СВ°И мин построил наш домик, он прорыл под ним свой бственный подземный ход, из погреба, на сорок метров С° Выход

в лесу прикрывался потайной дверью. Помню, 3 я потешалась над ним и над его задумкой в то время... Этот лаз отнял у

него больше времени, чем вся работа над домиком. Но его интуиция спасла нам жизнь, вот как получается...

Валерия вздохнула и какое-то время молча смотрела в окно, прежде чем продолжить:

—

Возможно, и Беньямин спасся бы тоже, не надумай он

вернуться. Я думала потом над его поступком, много раз думала.

Знаешь, он сам встретил их у двери, наверное, чтобы они не

шарили по дому, где мы могли спрятаться. Ведь тогда бы и этот

потайной лаз могли бы найти... ах, Сережа, они пришли так

внезапно... одно мгновение — и весь дом был в огне...

—

Может, они ждали, что мы тут же выбежим все наружу... — она

поперхнулась, а затем торопливо, словно хотела навсегда

избавиться от этого всего, заговорила:

—

После того как Беньямин затолкал нас всех в погреб и закрыл

дверь, он быстро сунул в руки нам с Андреем... не забь1вай, он теперь Андрей, не

забудешь? Так вот, сунул >зел с едой и документами — теми, что справил для нас

Ршль... с новыми именами... Он как видел, что так все М0*ет обернуться.

Словом, мы быстро нырнули в погреб, а затем, ползком, о самому подземному ходу... Там было темно, хоть глаз и,

но я чувствовала, он все время ползет за мной... •Иенн ° НСТ' ^ только услышала его голос, приглу- вРемя И 3еМле"'словно из

могилы: «Спасайтесь! Выждите СЛо ' 3 Затем бегите в Петербург!» Это были последние

а'которые мой муж...

Валерия тяжело вздохнула. Сергей видел, с каким трут, давался ей

этот рассказ. Она тем временем продолжу *

—

Мы просидели под землей час... или два часа. зат

я услышала, как у нас над головой прогрохотали копы^' сверху

посыпалась земля. Было ужасно душно... мы едВан° задохнулись... и еще тянуло

дымом. Я знала, что Беньящ^ к нам не вернется.

Ее лицо исказила гримаса боли, и она заговорила бы стрее:

—

Я хотела вернуться за ним, умолять его идти с нами только

ради детей я не стала этого делать... Ради детей.

Она снова замолчала, затем со вздохом закончила свой рассказ:

—

Уже почти рассвело, когда мы выбрались из нашего укрытия и

пошли через лес. Днем мы прятались и спали, а под покровом ночи

шли, пока не дошли до Петербурга.

Сергей с содроганием представил, как Авраам и Лия, у которых не

было ни опыта, ни тренировки, проделали все эти многие версты

пешком.

—

Вот так-то, мой дорогой Сережа, мы и оказались здесь, —

вывел его из раздумья голос Валерии. — Мой муж спас нам жизнь

своим умом и бесстрашием, а твой дед дм нам новую жизнь. Мы

ничем не отличались от настоящих бродяг, когда пришли в

Петербург. Нам ничего не оставалось, как прийти сюда, на эту

квартиру...

—

Но ведь к тому времени мой дед уже умер...

—

Да, но завещание все равно было сделано на нас. № уже были

частью его семьи к тому времени, когда Гери1'16 привел своего маленького внучка

знакомиться с нами-

Она провела рукой по Сергеевым волосам, и Сергей^ какое-то

мгновение словно вернулся в то время, когда был маленьким

внучком дедули Гершля.

—

Большинству евреев, как тебе известно, — проД0 ла Валерия, — велено

жить в черте оседлости, значите ^ южнее отсюда. Условия там тяжелы, не прекращайте

^Я ОБРЕТЕНИЕ И УТРАТА

133

ЧАСТЬ ТРЕТЬ

Моему мужу претило, что ему указывают, где жить, гр°мЫ' решил построить

наш дом в лесу. Гершль же был поз- ? устроить свою жизнь иначе. Доходы позволяли ВС° жить в Санкт-Петербурге, в

собственной квартире,

которую он завещал нам.

Но зачем вам понадобилось менять свои имена?

Поняв, что Сергей мало знаком с еврейскими традициями, Валерия пояснила:

g Халмуде написано: «Четыре вещи могут изменить удьбу человека: благодать, смиренная молитва, перемена имени и

перемена деятельности». После того как на нас напали там, в лесу, мы решили расстаться с наши ми прежними именами

— и прежними судьбами тоже. Мы решили смешаться с остальными. Ходим на службу в православную церковь. Гершль

даже устроил для нас свидетельства о крещении, чтобы весь маскарад был уж совсем полным.

И Андрей, и Аня продолжают следовать нашей еврейской вере, но

втайне. Они понимают, какого риска стоило Гершлю принять у

себя беглых евреев, справить эти документы... и каких денег тоже.

Они не забыли и того, что их отец отдал жизнь, чтобы нашей

жизни ничто не угрожало. В наших сердцах мы по-прежнему Сара,