Путешествие в Алмазные горы

– А сама ты почему из монастыря сбежала? – превратил меня из спрашивающей в ответчицу Алнил.

– И вовсе я не сбежала. Мне направление дали на практику. Вот и топаю вместе с вами. И думаю, что одной мне было бы гораздо спокойнее. Но как у вас с императором, так у нас с настоятелем не спорят.

Тим открыл глаза, повернулся в нашу сторону и недовольно проговорил:

– Когда караулю я, вам разговорами не мешаю. Могли бы и помолчать немного.

– Все равно вставать пора, – ответила ему Бет. – Скоро солнце сядет. Тогда вообще нет смысла сегодня подниматься.

Говорили они достаточно громко, разбудив остальных.

– Бет права, надо скорее двигаться, – потягиваясь, сказал Ален.

Никола и Мартин тоже поднялись, быстро стряхнув остатки сна. Собирать нам особенно было нечего, поэтому отправились сразу. Солнце одарило нас последним закатным лучом и скрылось за горами. Чистое голубое небо без тени облачка позволило светлой части дня продлиться чуть дольше. Когда сумерки стали опускаться на землю, Ник придержал лошадь и строго нас предупредил:

– Здесь начинается граница Живьего леса. Старайтесь держаться ближе. Ночью живьи твари поедают друг друга, может, на нас и не обратят внимания, но будьте все же внимательны. Если на кого-нибудь вдруг что-нибудь прыгнет, сядет на голову или просто зацепит за ногу, остальные сразу отходят в сторону долины на безопасное расстояние. Воевать с обитателями этого леса приходилось только мне. Поэтому не надо геройствовать, я справлюсь, если спасать придется кого-то одного, а не всех сразу. Прошу, чтобы все это хорошо запомнили.

После этого он развернул лошадь и отправился в конец нашей процессии.

– А почему тогда Ник сказал держаться поближе друг к другу, если мы будем не в состоянии помочь другому? – в недоумении спросила я у Алена.

– Потому что если мы будем ехать далеко друг от друга, больше шансов, что на нас позарится не одна тварь, а сразу несколько. И остальные просто не успеют вовремя увидеть нападение и убежать, – объяснил посол.

Энтузиазма его объяснение мне не прибавило, скорее наоборот.

– А как мы разберем дорогу, уже почти стемнело? – снова спросила я.

– Сейчас увидишь, – ответил сзади Ник.

– Ты зажжешь маячок? – Любопытство меня погубит.

– Ничего я зажигать не буду. Смотри, сейчас все будет понятно, – недовольно отозвался Никола.

Темнота ночи окончательно сменила вечерние сумерки. Некоторое время я не видела впереди себя даже морду лошади. Но вдруг все изменилось. Справа от нас в лесу стали загораться огоньки – приглядевшись повнимательней, я поняла, что это светятся глаза, а иногда и контуры непонятных животных. Как ужасно и как красиво! Не могу сказать, что дорогу эти существа освещали, но двигаться вдоль этого зловещего чуда было вполне приемлемо. Бет ахнула, Алнил пробормотал что-то неразборчивое, Тим грязно выругался. Не сговариваясь, лошадей снова пустили в галоп. Страх подгоняет лучше любой плети и понуканий. Я вспомнила глаза Разнотравного леса. Тот же страх, но тогда нас старался прогнать леший, и глаза были злыми и голодными, нацеленными на меня. Тут нет лешего, но и глаза пока не излучают злость и вроде вообще нами не интересуются. Свистящий в ушах ветер не позволял прислушаться к рыкам охотящихся обитателей леса и к пронзительным звукам, издаваемым их поедаемыми жертвами. Пот, выступающий на лбу, быстро высыхал под бьющим в лицо ветром, а вот тело под одеждой промокло насквозь. Неприятно прилипла к нему одежда. Глаза-огни становятся все ближе. Или это просто кажется разыгравшемуся воображению? Хотя никакому воображению не переплюнуть фантазии здешней природы, даже самому разыгравшемуся. «Покровитель Громовержец! Всесильный Создатель! Если вы слышите мольбы такой мелкой и недостойной сошки, как я, то умоляю вас, не дайте мне сгинуть в этом проклятом лесу. Я же столько прошла, осталось совсем чуть-чуть. Я стану лучше! Перестану врать. Буду прилежно учиться и расскажу всю правду о себе Алену. Обязательно зайду в храм и поставлю свечу. Только бы дожить до утра!» Я как скороговорку повторяла и повторяла слова мольбы. Над головой не грянул гром, прогоняя пучеглазых чудовищ, но и сами чудища меня еще не растерзали и даже не пытались покусать. Надежда есть всегда, даже ночью в Живьем лесу.

Утро наступило внезапно. Сначала погасли чудные огни леса, а затем посветлело небо. Лошадь Ника упала и хрипела в предсмертных муках. Остальные четвероногие выглядели не лучше. Все с пеной на боках. Бросив мертвое животное, мы отошли на относительно безопасное расстояние от кромки леса, оказавшись на открытом пространстве. Нас легко можно было увидеть с горных круч и подстрелить даже из лука, не говоря уже про арбалет. Об этом никто не хотел думать, валясь с ног от усталости.

* * *