Путешествие в Мир

В назначенный час хранительница и вурмек уже сидели за щедро накрытым столом в обеденной зале владыки и пробовали приготовленные кухаркой речные ракушки. Горен с восхищением рассказывал правителю о времени проведённом в долине, о реке, и о том, как научился нырять; не забыл упомянуть и историю с туманом, когда сурициты поддержали его, не бросив одного в холмах. Нисколько не смущаясь перед титулом Десура, юноша говорил живо и с чувством, как привык это делать в кругу родных в уютной домашней беседе. Уманта переводила правителю слова Горена и с каждой минутой всё больше к нему проникалась. Его простота и искренность покорили и Десура. Неожиданно для себя, владыка ощутил благосклонность к открытому и доброму вурмеку. И этот день стал для них обоих началом теплой дружбы.

В Тэпелрунге уже вовсю шли разговоры о незваном госте. К истории о его походе на реку прибавились и слухи о том, что вурмек снискал особое расположение Десура. За прошедшие дни Уманта успела познакомить Горена едва ли не со всеми обитателями долины. И сурицитам было уже известно, что он вышел из самой обыкновенной семьи. Поэтому то, весть о том, что существо, не принадлежащее высшему чину, получило дружбу владыки, взбудоражила весь Тэпелрунг. Многие были рады за вурмека. Ведь такая честь выпадает не многим, а значит, правитель счел юношу достойным своего внимания. Но были среди сурицитов и те, кто оказался недоволен отношением Десура к чужаку. Самым ярым противником их дружбы стал Реин. В день знакомства Горена и владыки, когда сурициты привели вурмека в залу, Десур не оценил стараний Реина и не счел нужным отблагодарить его за службу. Вместо этого он позволил незваному гостю жить в его пещере и есть с ним за одним столом, словно, тот был царский кровей. А, когда прислужники поддержали юношу в минуты его триумфа на реке, горделивый Реин и вовсе его возненавидел. За два дня пребывания вурмека в Тэпелрунге, он стал угрюмым и всё больше срывался на окружающих. Сурициты быстро поняли, в чем причина этой раздражительности. Они стали избегать упоминаний имени вурмека в присутствии Реина, и заговаривали о другом, сразу же, как только он оказывался поблизости.

Очень скоро владыка Десур стал считать Горена приближенным к своей семье. Злобе Реина не было предела. Она жалила его, будто оса, не давая покоя, и всё сильнее укрепляла его ненависть. Сурицит не искал путей, чтобы унять или избавиться от неё, но был достаточно умным, и знал, что если и дальше не будет сдерживать себя, дело может закончиться шумным разбирательством. А правитель не любил скандалов. Узнай он, что Реин притесняет гостя Тэпелрунга, и прислужнику пришлось бы не сладко. За такие проступки Десур мог изгнать его из своих земель без возможности когда-либо вернуться обратно. Реину этого совсем не хотелось, поэтому он решил скрывать от всех свои истинные чувства и просто выждать, когда загостившийся чужак покинет Тэпелрунг.

Горен не спешил с отбытием. Он последовал совету Уманты познакомиться с сурицитами и их жизнью поближе и следующие несколько дней провёл в обществе прислужников. После похода за ракушками вурмек заметно сблизился с ними и теперь с удовольствием участвовал в выполнении порученных им дел. Выкапывая земляные грибы и отлавливая лисиц для сбора молока, он исследовал близлежащие холмы вдоль и поперек; солил дикие ягоды и помогал с ремонтом пещерных комнат владыки, а к закату вместе с прислужниками ходил за реку, чтобы собрать плоды растущих там каштановых деревьев. Когда солнце заходило за горизонт, они вместе подолгу сидели у костра, любовались небесным заревом и жарили собранные каштаны, нанизывая их на выструганные палочки. В такие моменты обычно сдержанные в своих чувствах сурициты выглядели по-детски растроганными. Сохраняя молчание, они с трепетом вслушивались в мелодичное пение птиц и тихий стрекот ещё не уснувших к холодам насекомых. Костёр догорал, ночь вступала в свои права, и вурмек с прислужниками неторопливо возвращались в долину.

Горен очень полюбил Тэпелрунг. И хотя юноша мало что понимал в речи его обитателей, ему удалось познать удивительную красоту и силу их души.