Путешествие втроем

У нее даже похолодели ноги. Неужели Ричард болен? Ему предстоит долгое лечение? Насколько это серьезно? Почему с людьми, которые становятся ей дороги, случаются несчастья? Нет, она не может больше терять! Она будет бороться, она найдет врачей, достанет, если надо, денег...

Впрочем, она даже не знает наверняка, как Ричард к ней относится и нужна ли ему ее помощь. Она пристально посмотрела на него, отыскивая на его лице признаки недуга, и решила, что за последние дни тени под его глазами углубились, лицо стало бледнее...

— Что из себя представляет ваш учитель, расскажите о нем, пожалуйста, — попросила она, чтобы отогнать пугающие мысли.

— Мистер Тодд преподавал у нас на факультете. Его дом всегда был открыт для всех, здесь можно было выпить чай, посидеть, поговорить. Он живет на окраине города в маленьком коттедже и любит работать в саду. Он дал мне ощущение домашнего тепла, оказал духовную поддержку. Он — самый верующий из всех людей, кого я знаю, но ни в коем случае не ортодокс. Он готов выслушать любое мнение о Боге, даже самое дикое, никогда никого не осуждает и не упрекает. Он умел сказать каждому именно то, в чем тот человек нуждался. От него самого исходит тепло и доброта. Он учил радоваться каждому дню и не бояться будущего.

У нас сформировался кружок, где по вечерам обсуждались всевозможные вопросы бытия и проблемы современности. Когда я был на третьем курсе, Тео ушел на пенсию и занялся садом. Он очень любит деревья и говорит, что надо обнимать их, как и все живое. А главное — помогать людям.

— Он — последователь какого-нибудь учения? — поинтересовалась Энн.

— Возможно. У него дома много книг по философии и религии. Ему уже за семьдесят, но он по-прежнему молод душой.

— Он одинок?

— Нет, у него есть дочь и внуки, недавно родился третий правнук. Они часто его навешают, зовут переехать к себе, но ему нравится его маленький домик и сад, который он столько лет взращивал своими руками.

Энн вздохнула. Этот человек дал Ричарду то, чего ему недоставало в детстве, — домашнее тепло и понимание. Видимо, мистер Тодд изучил ряд эзотерических книг и решил стать духовным руководителем в кружке молодежи.

— Я испытывала облегчение и в церкви, — сказала она и тут же подумала о том, что после смерти отца ни разу не была в церкви — ей как-то не пришло в голову идти туда за поддержкой. Неужели и в церковь она ходила только за компанию с отцом?

— Я, как уже однажды говорил вам, не особенно религиозен. Я отношусь к церкви с уважением, — сказал Ричард. — Мне представляется правильным верить в то, во что верится, и в то же время давать возможность разуму двигаться по тому пути, по которому он в состоянии следовать.

— Мне уже не терпится познакомиться с вашим мистером Тоддом, — сказала Энн, решив, что высказывать свое мнение об учителе Ричарда будет преждевременно.

9

В кафе на окраине Челтема, где они остановились перекусить, автобус незадолго перед этим высадил туристов, и пришлось отстоять длинную очередь с подносами на раздачу. Ричард снова взял картофельное пюре с сосисками. Он вообще, как заметила Энн, мало придавал значения тому, что ест. Наверное, в детстве его редко баловали вкусненьким, и он привык питаться как попало. Энн подумала, что была бы счастлива каждый день готовить для него что-то повкуснее, чем сосиски. Уж она сумела бы вызнать, что он любит больше всего. А может быть, его голова просто занята другим, настолько важным, что еда отодвигается на самый последний план?

— Неужели это ваше любимое блюдо? — спросила она, когда они сели за столик.

— Когда я гостил на каникулах у бабушки и дедушки, мы часто ели картошку с сосисками, но эта простая еда сопровождалась такими интересными беседами, что казалась самой вкусной, какую только можно себе вообразить. Мой дедушка был докером, во время войны они с бабушкой жили в Лондоне. Дедушка тогда служил в добровольной пожарной дружине и во время налетов под бомбами тушил загоревшиеся дома. Бабушка рассказывала, каким деликатесом казался в войну бульон из кубиков, а если удавалось добыть молочного порошка, чтобы сделать кашку маленькому сынишке — моему отцу, это считалось огромной удачей. Бабушка ждала ребенка, когда началась война, во время одного из первых налетов бомба попала в дом ее друзей, где она находилась, и люди несколько часов оставались под развалинами. Бабушке повезло, ее спас большой дубовый стол, под которым она успела укрыться. Из-под развалин ее доставили в госпиталь, где она родила моего отца на две недели раньше срока. Дедушка сумел разыскать ее только через сутки.

— Вы сказали, он работал докером? — переспросила Энн.

— Да. Отец — первый из Хоупов, который «вышел в люди». Вот почему мама так болезненно отнеслась к тому, что я ушел из семейной фирмы.

Когда они вышли из кафе и продолжили свой путь, Энн сказала несколько виноватым голосом: