Путешествия англичанина по России, Крыму, Кавказу и Грузии в XIX веке

Был великолепно представлен также российский фарфор, который достиг значительной степени совершенства как в качестве материала, так и в росписи, и в манере золочения, и в других украшениях. Но русским не удавалось придать идеальную правильную форму изделиям и получить одинаковый набор. Одной из причин этого могло быть то, что в домах русской знати почти каждая чашка и блюдце отличалась друг от друга, в то время как хозяину и хозяйке дома преподносили необычно украшенную пару. Тот же обычай часто соблюдался и с остальной посудой. Тонко изготовленная и позолоченная винная бутылка, украшенный бокал и фужер для вина, предназначенные для хозяина и хозяйки особняка, по внешнему виду намного превосходили посуду остальных членов семьи и, что удивительно, гостей, даже если они принадлежали к самому высокому сословию, за исключением императорской семьи.

Магазины моды, которые были хорошо снабжены всевозможными изделиями, казались центром моды, как в Москве и Петербурге. На рынке экипажей торговцы представляли множество колясок, бричек, карет, фаэтонов и т. д., многие из них были подержанными, но, как правило, по низкой цене. Ежегодно здесь продавалось несколько казанских кибиток, известных по всей России. На конных рынках и во временных конюшнях мы видели множество лошадей, некоторые из них были прекрасными животными и вполне заслуживали особого внимания, но болˆ ьшая часть – обычные породы с непривлекательной внешностью. Помимо торговли в лавках, деловые операции осуществлялись на баржах. Многие из них были наполнены лучшей вяленой рыбой с Дона и Волги. Бочки не использовались, лодки были сделаны специально для хранения рыбы и конечно же для ее засолки.

Конечно, ежегодное собрание стольких людей разных национальностей в Нижнем Новгороде можно назвать ярмаркой как для торговли, так и для увеселений. Был сооружен деревянный театр, который позже заменили на каменный. Мы посетили что-то вроде цирка, где увидели «умного коня», «танцующих собак», выставку диких животных и другие развлечения, как на Варфоломеевской ярмарке[298].

Вид на Нижний Новгород и ярмарку.

Литография, 1840-е годы

Мы присутствовали на балу у губернатора и были очень удивлены рассказом об очень богатой княжне, обменивавшей железо на шелковые пледы, шали и т. п., что вполне по-русски.

В последнее время для путешественников в Нижнем Новгороде были созданы отличные условия, но по-прежнему трудно найти хорошее жилье. Наши квартиры были забронированы, поскольку мы заранее отправили письма, но, несмотря на их восхитительное расположение, они оказались далековато от ярмарки, что стало большим неудобством. Кроме того, они стоили очень дорого, не менее 350 рублей за то короткое время, что наша группа оставалась там. Главная гостиница при губернаторском доме была открыта в 1822 году французским ресторатором Ле Дюком, который давно обосновался в Москве. Подавались превосходные обеды по три рубля на человека, а за пять – очень вкусные. Вина тоже были хорошими. Ле Дюк взял на себя обязательство платить арендную плату за всю гостиницу, но, поскольку она была переполнена посетителями с утра до ночи, не могло быть сомнения, что коммерция принесла ему хорошую прибыль. Несколько русских постоялых дворов на городской стороне канала также находились в хорошем состоянии. В одном из них я хорошо пообедал за два рубля.

Господин Берд из Петербурга, который в 1815 году получил патент на пароходы по всей России сроком на десять лет и которому принадлежали все те, что курсировали между Петербургом и Кронштадтом, объединился с господином Евреиновым[299] и другими дворянами, они отправили четыре парохода налаживать торговлю между Нижним Новгородом, Астраханью и Каспийским морем. Два из них, стоявшие под мостом через Оку, вызвали необычайный интерес в 1822 году, как нечто совершенно новое для тысяч посетителей. Одна увеселительная компания наняла один из них, проплыла несколько верст вверх по Волге с играющим оркестром и привлекла внимание бесчисленных зрителей, многие из которых никогда прежде не видели пароходов.

Интерес к Нижнему Новгороду извинит меня за пространность моих впечатлений, но я должен снова вернуться к путешествию. Проведя несколько дней в Нижнем Новгороде и заключив все необходимые договоренности с попутчиками, я был вынужден вернуться в Москву по делам, пока они оставались еще некоторое время в городе. Не имея собственного экипажа, я был рад принять предложение одного из самых богатых тульских купцов поехать вместе с ним и оплатил свою долю за почтовых лошадей. Поскольку еще один тульский купец, а также московский предприниматель тоже поехали с нами в кибитке, я был рад такой хорошей возможности путешествовать в обществе незнакомых мне представителей купеческого сословия. Они оказались совершенно замечательными людьми, все прекрасно себя вели и, что было довольно удивительно, не пытались перехитрить меня, за исключением одного случая.