Путешествия Элиаса Лённрота. Путевые заметки, дневники, письма 1828-1842 гг.

Пятнадцать верст до Контокки шел один по хорошей тропинке. Зашел к Саллинену, один из братьев которого жил в Финляндии, около Торнио. Сам он тоже какое-то время был лютеранином, а ныне опять перешел в право­славие. В свое время он сбежал с военной службы, с персидской границы. Их было двое. За ними была погоня, но они встретили какую-то женщину верхом на лошади, и та отдала им свою лошадь. По дороге зашли в дом, где их надумали убить. Девушка, что сидела за ткацким станком, знаками дала им знать об этом. Когда они вечером, уже впотьмах, оставили дом, хозяин с наемным убийцей встре­тился им во дворе и долго искал их по углам с лучиной в руке. [...]

В Контокки шесть домов. Там переночевал. Оттуда до Луваярви пятнадцать верст. В конце пути переправа с пло­том. К счастью, плот оказался на этой стороне. Зашел к Хоме Сиркейнену. Три брата Сиркейнены жили вместе. Недавно у них был раздел имущества, младший брат от­делился. Старшему, Ивану, было уже за шестьдесят, се­дой. До сих пор дом был незаложенный [?]. Братья дума­ли, что общая сумма составит пять-шесть тысяч рублей, но, когда произвели раздел, оказалось, что всего набра­лось лишь на три тысячи. Тяжело им было делиться. Стар­ший Хома на коленях стоял перед младшим братом: «Возьми меня казаком, жену мою — служанкой». Тот пошел в горницу спросить совета у своей молодой жены, до­чери Тёрхёнена. Та в ответ: «Скорее камень расколется, чем я соглашусь жить вместе».

Пили чай. Проверяли недоимки. Велели принести кви­танции за десять лет. Мирской деревенский староста обе­жал всех. Созвал мужчин в самый разгар сенокоса. Меня провожали двадцать верст до Мийноа. Часть пути я ехал верхом, часть шел пешком. Шляпа из бересты. «Из бересты не шляпа, из старика не поп». В Мийноа я переноче­вал. [...] Пятьдесят верст до Роуккула, в двенадцати вер­стах от деревни дорога сворачивает к мосту у деревни Виксимё, который находится на финской стороне. Большая сосна, на коре которой написано имя ленсмана Каяна. Жи­тели Виксимё вырубают лес под пашни и на русской сто­роне. [...] В Роуккула зашли к Истойнен. Старуха Истойнен присоединилась к нам в Мийноа. Ее младший сын ограбил монаха-старовера на острове в Туоппаярви. Брат заставил его отправить деньги обратно. От дома Истойнен тридцать верст по озеру до Репола, двадцать верст до Омелиа, где мы заночевали. Там сварили чай, но угощали не всех, мне тоже не предложили. Но дали поесть, за что я заплатил. В воскресенье были уже в Репола. Гостинцы от дочери для Тёрхёнен. У попа угощали кофе, маслом и молоком. [...] Чуть было не заменили попа за то, что он не смог обратить староверов в истинную веру. Но за­тем пришел приказ, чтобы он остался на месте. До Кивиярви. тридцать верст, оттуда в Короппи — пятнадцать верст, в Лусмаярви — десять верст по воде. Плыли на лод­ке. Был сильный ветер. [...]

ПРЕПОДАВАТЕЛЮ КЕКМАНУ (по-фински)

Савонлинна, 20 октября 1837 г.

[...] Из Сортавалы я сначала отправился в приход Яккима, оттуда — в Куркиёки (Кроноборг), в Париккала, где на целую неделю задержался у майора Легервалла и заказал себе новые сапоги. Из Париккала я прошел в Руоколахти, Еутсено, Лаппе, Леми, Савитайпале, Тайпалсаари, затем обратно в Сяминкя, что в Руоколахти и, наконец, позавчера прибыл сюда, в Савонлинна. Нынче я отправлюсь отсюда через приход Керимяки в Хейнявеси, Тайпале, Юка, Нурмес и Каяни. Я и так задержался в пути намного дольше, чем предполагал, поэтому и не смею заезжать в Хельсинки, что еще больше задержало бы мое возвращение домой. Но есть еще и другая причи­на, не позволяющая мне там появляться: моя одежда до того истрепалась, что опасаюсь, доберусь ли я в ней хоть до дома.

Этим летом мои собрания заметно пополнились старин­ными и новейшими рунами. У меня набралось довольно много старинных песен, подобные которым есть во второй части «Кантеле». Вскоре из них получится целая прекрас­ная книга[146]. Пословиц записал несколько тысяч, и чистые листы, положенные в книгу пословиц Ютейни, до того исписаны мною, что едва ли там найдется чистое место. Я не считал, сколько их получилось, но загадок я записал тысяча двести. Зимой мне предстоит с ними очень много поработать, даже не знаю, как я успею, если не найдем второго редактора для «Мехиляйнен». Я напишу Перу Тиклену и спрошу у него, не согласится ли он в будущем году редактировать исторический отдел, но пока не знаю, что он на это ответит. Через три недели я буду дома в Каяни, прошу тебя к тому времени написать мне ту­да. [...]

Твой друг Элиас Лённрот

Восьмое путешествие 1838 г.

Об этой короткой экспедиции, совершенной Лённротом в 1838 году, в начале которой его сопровождал его друг магистр К.X. Столберг, известно очень мало. В одном из писем к Раббе от 24 августа Лённрот сообщает, что собирается скоро отправиться в путь, а в конце сентября он уже был дома. В дополнение к маршруту, кото­рый вырисовывается из приложенных здесь пи­сем, следует упомянуть, что от озера Койтере Лённрот направился в Пиелисъярви, а оттуда — домой.