Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

I continued at home with my wife and children about five months, in a very happy condition, if I could have learned the lesson of knowing when I was well.	Я провел дома с женой и детьми около пяти месяцев и мог бы назвать себя очень счастливым, если бы научился наконец познавать, что такое счастье.
I left my poor wife big with child, and accepted an advantageous offer made me to be captain of the Adventurer, a stout merchantman of 350 tons: for I understood navigation well, and being grown weary of a surgeon's employment at sea, which, however, I could exercise upon occasion, I took a skilful young man of that calling, one Robert Purefoy, into my ship.	Я оставил мою бедную жену беременной и принял выгодное предложение занять должность капитана на корабле "Адвенчюрер", хорошем купеческом судне вместимостью в 550 тонн. Я хорошо изучил мореходное искусство, а обязанности хирурга мне порядочно надоели; вот почему, не отказываясь при случае заняться и этим делом, я пригласил в качестве корабельного врача Роберта Пьюрефой, человека молодого, но искусного.
We set sail from Portsmouth upon the 7th day of September, 1710; on the 14th we met with Captain Pocock, of Bristol, at Teneriffe, who was going to the bay of Campechy to cut logwood.	Мы отплыли из Портсмута 7 сентября 1710 года; 14-го мы встретили у Тенерифа капитана Пококка, из Бристоля, который направлялся в Кампеши за сандаловым деревом.
On the 16th, he was parted from us by a storm; I heard since my return, that his ship foundered, and none escaped but one cabin boy.	Но поднявшаяся 16-го числа буря разъединила нас; по возвращении в Англию я узнал, что корабль его потонул и из всего экипажа спасся один только юнга.
He was an honest man, and a good sailor, but a little too positive in his own opinions, which was the cause of his destruction, as it has been with several others; for if he had followed my advice, he might have been safe at home with his family at this time, as well as myself.	Этот капитан был славный парень и хороший моряк, но отличался некоторым упрямством в своих мнениях, и этот недостаток погубил его, как он погубил уже многих других. Ибо если бы он последовал моему совету, то теперь, подобно мне, преспокойно находился бы дома в своей семье.
I had several men who died in my ship of calentures, so that I was forced to get recruits out of Barbadoes and the Leeward Islands, where I touched, by the direction of the merchants who employed me; which I had soon too much cause to repent: for I found afterwards, that most of them had been buccaneers.	На моем корабле несколько матросов умерло от тропической лихорадки, так что я принужден был пополнить экипаж людьми с Барбадоса и других Антильских островов, у которых я останавливался согласно данным мне хозяевами корабля инструкциям. Но скоро мне пришлось горько раскаяться в этом: оказалось, что большая часть набранных мною матросов были морские разбойники.
I had fifty hands onboard; and my orders were, that I should trade with the Indians in the South-Sea, and make what discoveries I could.	Я имел пятьдесят человек на борту, и мне было поручено вступить в торговые сношения с индейцами Южного океана и произвести исследование этих широт.
These rogues, whom I had picked up, debauched my other men, and they all formed a conspiracy to seize the ship, and secure me; which they did one morning, rushing into my cabin, and binding me hand and foot, threatening to throw me overboard, if I offered to stir.	Негодяи, которых я взял на корабль, подговорили остальных матросов, и все они составили заговор с целью завладеть кораблем и арестовать меня. Однажды утром они привели свой замысел в исполнение: ворвались ко мне в каюту, связали мне руки и ноги и угрожали выбросить за борт, если я вздумаю сопротивляться.
I told them, "I was their prisoner, and would submit."	Мне оставалось только сказать им, что я их пленник и покоряюсь своей участи.