Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

The great civilities of the captain.	Очень любезное обращение с ним капитана.
The author arrives at England.	Автор возвращается в Англию
I began this desperate voyage on February 15, 1714-15, at nine o'clock in the morning.	Я начал это безнадежное путешествие 15 февраля 1714/15 года в девять часов утра[153].
The wind was very favourable; however, I made use at first only of my paddles; but considering I should soon be weary, and that the wind might chop about, I ventured to set up my little sail; and thus, with the help of the tide, I went at the rate of a league and a half an hour, as near as I could guess.	Ветер был попутный; тем не менее сначала я пользовался только веслами; но, рассудив, что гребля скоро меня утомит, а ветер может измениться, я отважился поставить свой маленький парус; таким образом, при содействии отлива, я шел, по моим предположениям, со скоростью полутора лиг в час.
My master and his friends continued on the shore till I was almost out of sight; and I often heard the sorrel nag (who always loved me) crying out, "Hnuy illa nyha, majah Yahoo;" "Take care of thyself, gentle Yahoo."	Мой хозяин и его друзья оставались на берегу, пока я совсем почти не скрылся из виду; и до меня часто доносились возгласы гнедого лошака (который всегда любил меня): "гнуй илла ниха мэйджах еху" (береги себя хорошенько, милый еху).
My design was, if possible, to discover some small island uninhabited, yet sufficient, by my labour, to furnish me with the necessaries of life, which I would have thought a greater happiness, than to be first minister in the politest court of Europe; so horrible was the idea I conceived of returning to live in the society, and under the government of Yahoos.	Намерением моим было открыть, если удастся, какой-нибудь необитаемый островок, где бы я мог добывать средства к существованию собственным трудом; подобная жизнь больше прельщала меня, чем пост первого министра при самом лощеном европейском дворе: столь ужасной казалась мне мысль возвратиться в общество еху и жить под их властью.
For in such a solitude as I desired, I could at least enjoy my own thoughts, and reflect with delight on the virtues of those inimitable Houyhnhnms, without an opportunity of degenerating into the vices and corruptions of my own species.	Ибо в желанном мною уединении я мог, по крайней мере, размышлять о добродетелях неподражаемых гуигнгнмов, не подвергаясь опасности снова погрязнуть в пороках и разврате моего племени.
The reader may remember what I related, when my crew conspired against me, and confined me to my cabin; how I continued there several weeks without knowing what course we took; and when I was put ashore in the long-boat, how the sailors told me, with oaths, whether true or false, "that they knew not in what part of the world we were."	Читатель, может быть, помнит рассказ мой о том, как матросы составили против меня заговор и заключили меня в капитанской каюте; как я оставался там несколько недель, не зная, в каком направлении мы едем, и как матросы, высадившие меня на берег, с клятвами, искренними или притворными, уверяли меня, что они и сами не знают, в какой части света мы находимся.
However, I did then believe us to be about 10 degrees southward of the Cape of Good Hope, or about 45 degrees southern latitude, as I gathered from some general words I overheard among them, being I supposed to the south-east in their intended voyage to Madagascar.	Однако я считал тогда, что мы плывем градусах в десяти к югу от мыса Доброй Надежды или под 45ь южной широты. Я заключил об этом на основании случайно подслушанных нескольких слов между матросами об их намерении идти на Мадагаскар и о том, что мы находимся к юго-западу от этого острова.
And although this were little better than conjecture, yet I resolved to steer my course eastward, hoping to reach the south-west coast of New Holland, and perhaps some such island as I desired lying westward of it.	Хотя это было простой догадкой, все же я решил держать курс на восток, надеясь достигнуть юго-западных берегов Новой Голландии, а может быть, желанного мной острова к западу от этих берегов.