Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

But hurried on by the precipitancy of youth, and having his imperial majesty's license to pay my attendance upon the emperor of Blefuscu, I took this opportunity, before the three days were elapsed, to send a letter to my friend the secretary, signifying my resolution of setting out that morning for Blefuscu, pursuant to the leave I had got; and, without waiting for an answer, I went to that side of the island where our fleet lay.	Но я был молод и горяч; воспользовавшись разрешением его величества посетить императора Блефуску, я еще до окончания трехдневного срока послал моему другу секретарю письмо, в котором уведомлял его о своем намерении отправиться в то же утро в Блефуску согласно полученному мной разрешению. Не дожидаясь ответа, я направился к морскому берегу, где стоял на якоре наш флот.
I seized a large man of war, tied a cable to the prow, and, lifting up the anchors, I stripped myself, put my clothes (together with my coverlet, which I carried under my arm) into the vessel, and, drawing it after me, between wading and swimming arrived at the royal port of Blefuscu, where the people had long expected me: they lent me two guides to direct me to the capital city, which is of the same name.	Захватив большой военный корабль, я привязал к его носу веревку, поднял якоря, разделся и положил свое платье в корабль (вместе с одеялом, которое принес в руке), затем, ведя корабль за собою, частью вброд, частью вплавь, я добрался до королевского порта Блефуску, где население уже давно ожидало меня. Мне дали двух проводников показать дорогу в столицу Блефуску, носящую то же название, что и государство.
I held them in my hands, till I came within two hundred yards of the gate, and desired them "to signify my arrival to one of the secretaries, and let him know, I there waited his majesty's command."	Я нес их в руках, пока не подошел на двести ярдов к городским воротам; тут я попросил их известить о моем прибытии одного из государственных секретарей и передать ему, что я ожидаю приказаний его величества.
I had an answer in about an hour, "that his majesty, attended by the royal family, and great officers of the court, was coming out to receive me."	Через час я получил ответ, что его величество в сопровождении августейшей семьи и высших придворных чинов выехал встретить меня.
I advanced a hundred yards.	Я приблизился на сто ярдов.
The emperor and his train alighted from their horses, the empress and ladies from their coaches, and I did not perceive they were in any fright or concern.	Император и его свита соскочили с лошадей, императрица и придворные дамы вышли из карет, и я не заметил у них ни малейшего страха или беспокойства.
I lay on the ground to kiss his majesty's and the empress's hands.	Я лег на землю, чтобы поцеловать руку императора и императрицы.
I told his majesty, "that I was come according to my promise, and with the license of the emperor my master, to have the honour of seeing so mighty a monarch, and to offer him any service in my power, consistent with my duty to my own prince;" not mentioning a word of my disgrace, because I had hitherto no regular information of it, and might suppose myself wholly ignorant of any such design; neither could I reasonably conceive that the emperor would discover the secret, while I was out of his power; wherein, however, it soon appeared I was deceived.	Я объявил его величеству, что прибыл сюда согласно моему обещанию и с соизволения императора, моего повелителя, чтобы иметь честь лицезреть могущественнейшего монарха и предложить ему зависящие от меня услуги, если они не будут противоречить обязанностям верноподданного моего государя; я ни словом не упомянул о постигшей меня немилости, потому что, не получив еще официального уведомления, я вполне мог и не знать о замыслах против меня. С другой стороны, у меня было полное основание предполагать, что император не пожелает предать огласке мою опалу, если узнает, что я нахожусь вне его власти; однако скоро выяснилось, что я сильно ошибся в своих предположениях.