Путешествия и приключения барона Мюнхгаузена

Черезъ нкоторое время посл моихъ сильныхъ испытаній, закончившихся блестящей побдой надъ двумя страшными врагами, пришелъ мой товарищъ, сынъ губернатора, котораго сильно безпокоило мое отсутствіе. Онъ догадывался, что со мной случилось что-нибудь, но никогда еще не видлъ и не слыхалъ даже, чтобы одинъ человкъ въ одно и тоже время, будучи почти безъ оружія, могъ убить льва и огромнйшаго крокодила. Онъ меня радостно привтствовалъ, и мы вмст измрили крокодила, оказалось, что онъ имлъ около семи сажней въ длину.

Дома мы разсказали объ этомъ необыкновенномъ происшествіи губернатору, онъ веллъ немедленно послать телгу и людей, чтобы привезти обоихъ животныхъ въ такомъ вид, въ какомъ ихъ найдутъ на мст. При губернаторскомъ двор на остров Цейлон жилъ замчательный шорникъ; когда онъ узналъ объ случа со мной, то самъ мн предложилъ сдлать изъ шкуры льва сумки; я на такое предложеніе охотно согласился и въ короткое время онъ доставилъ ко мн на квартиру множество сумокъ удивительной работы, которыя я частью раздарилъ своимъ знакомымъ на память о пребываніи своемъ на остров Цейлон, остальныя же подарилъ потомъ амстердамскому бургомистру, который хотлъ меня отблагодарить наградой въ тысячу червонцевъ, но я, конечно, постарался отклонить его любезное предложеніе, что потребовало не малаго труда и краснорчія.

Сынъ губернатора меня радостно привтствовалъ.

Изъ крокодила же получилось прекрасное чучело, составляющее теперь одно изъ лучшихъ украшеній амстердамскаго музея. Вс постители этого музея всегда съ любопытствомъ останавливаются и долго всматриваются въ чудовище, а служитель музея разсказываетъ каждому, какимъ образомъ чучело попало въ музей, подробно разсказывая при этомъ о моемъ приключеніи. Но я долженъ замтить, что, какъ и всегда, это приключеніе разсказываютъ по своему, съ большими преувеличеніями, такъ что слушателю трудно врить въ правдивость разсказа. Такъ, напримръ, служитель разсказываетъ, что левъ хотлъ проскочить сквозь крокодила и уже прошелъ всю длину его, но былъ замченъ «господиномъ прославленнымъ барономъ» — какъ онъ меня называетъ, — въ то время, когда левъ показалъ свою голову изъ туловища крокодила и баронъ отрубилъ ему голову. «Крокодилъ сейчасъ же повернулся, — такъ продолжаетъ мой разсказчикъ, — и раздраженный выходкой льва, выхватилъ изъ рукъ барона его охотничій ножъ и съ такимъ неистовствомъ проглотилъ его, что онъ прошелъ черезъ сердце чудовища и страшилище погибло въ страшныхъ мученіяхъ». Про безстыдство этого разсказчика и говорить не стоитъ. Его разсказы кром большихъ непріятностей, мн ничего не приносятъ. Такія небывальщины, какія онъ уметъ составлять въ своей праздной фантазіи, только подрываютъ довріе моихъ уважаемыхъ слушателей. Въ нашъ вкъ сомнній, многіе, не знающіе меня, вслдствіе грубой лжи этого человка, чего добраго и въ мои правдивые разсказы не поврятъ, а отнесутъ ихъ къ области пустого вымысла. Уже и теперь, когда я самъ разсказываю о своемъ приключеніи съ этимъ крокодиломъ, то люди, бывшіе въ музе съ полуулыбкой говорятъ: «мы уже слыхали объ этомъ въ Амстердамскомъ музе!» Поврьте, господа, что каждый благородный человкъ посл этого долженъ почувствовать себя глубоко оскорбленнымъ. Увряю васъ, мн это обидно и досадно.

VIII Приключенія на мор по дорог въ Америку