Путешествия Лейлы

– Все ты вспомнишь, не бойся. Самое главное вспомнишь. И появятся новые воспоминания, ты их создашь. Мы создадим их вместе.

– Я просто думаю, что мир вокруг может быть ну лайк … какой угодно, все равно объять и понять его до конца не получится. И пусть это банально, но собственная-то жизнь зависит только от тебя. И у большинства просто кишка тонка что-то менять … терять. У меня вот, например.

– Лейла, да что ты, ты очень смелая.

– Да что-то не очень, – поджала губы, хотя после слов друга уже не плакала.

– Знаешь … а что ты думаешь … как ты смотришь на то, чтобы уехать сейчас со мной в Иньязуру? Я буду о тебе заботиться. Может, нам начать жить вместе? Что думаешь? – выговорил, даже не переводя дыхание, обычно молчаливый Давид.

– Ты шутишь, что ли? – Лейла отвечала и улыбалась скорее по инерции, изнутри съежившись от острых льдинок страха.

– Нет, правда, я серьезно. Выходи за меня замуж?

На несколько секунд внутри появилось что-то теплое и щекотное, как после горстки кислых, сладких и горьких витаминок залпом в детстве. Лейла была готова уехать с Давидом куда угодно, пусть и оставив смутную возможность когда-нибудь вернуться в привычный мир. Если она и решилась бы на такую авантюру, как замужество или бегство в Африку, то только с ним. Развлечения Хайфы точно оставила бы легко, да и всю прошлую жизнь тоже. Но она лишь улыбалась, осознавая, что делает это натянуто.

– Там не так уж плохо, бывают чумовые рок-вечеринки, настоящие, живые, – шутливо подмигнул Давид.

Лейла услышала свой смех: столько она переживала из-за них троих. И Давид тоже смеялся, видимо, не понимая, что это все значит, но радуясь ее легкости. Но тут Лейла снова напряглась: за кого он ее принимает, с чего это она должна сломя голову бежать куда-то по первому зову. Он же ничего не делал, чтобы покорить ее как женщину. Ох, опять эти установки из российской юности. И ледяные иголки неизвестности, что от нее хотят, непонятно. Может, он и Ханну тоже звал все это время в Африку, но у той галерея, ее так просто не увезешь, она себе на уме. Или, может, пробует такое с обеими сразу, с кем-нибудь, да получится.

– Лайк спасибо, конечно, но у меня еще есть тут дела, – отрезала Лейла.

Через секунд пять сжала его руку, а он в ответ ее. Давид улыбнулся, и Лейла тоже – сначала напряженно, потом тепло и по-настоящему.

В этот момент она действительно поняла, что не может просто так все здесь оставить. Не зря же она попала именно в Хайфу, будь то ее воображение, сдвинувшийся мир или параллельная реальность. Надо было сделать что-то с этим Ади, его идеями и художествами. Хотя бы раз – что-то действительно важное. И это в ее силах, Лейла точно знает. А уже потом искать путь домой: через доктора Даниэля, Иерусалим, море или небо. Или ждать Давида.

Они просидели еще какое-то время у озера. Сначала молча, потом обсудили недавний концерт «Роллинг Стоунз» и джазовую вечеринку, которая пройдет на днях, накануне отъезда Давида. Он приобнял замерзшую Лейлу и стал заботливо гладить по волосам, напевать что-то незнакомое. На минуту она вновь стала легкой и беззаботной, собой. Давид все поймет. Оставаться бы здесь, на его плече, и никогда не просыпаться. Она там, где должна быть. Там, куда душа брела вслепую годами. Низкий тембр голоса Давида перекатывался волнами, и те дотягивались до самой души. Когда-нибудь он обязательно вернется за ней из своей Африки.

Но тут же засвербела другая, неприятно знакомая мысль: «А ведь это чужие отношения и чужая любовь, это все между той Лейлой и Давидом. Я тут ни при чем». Она высвободилась из объятий друга, стараясь держать лицо, и сказала, что ей пора домой. Нет, провожать не надо. На прощание поцеловала в щеку, поблагодарила за вечер. И ушла. Давид так и остался сидеть на лавочке у озера.

* * *

Еще пару дней Лейла валялась на диване и не находила сил выйти ни к бассейну на крыше, ни в ближайший магазинчик за продуктами. Даже добраться до душа и помыть волосы она уговорила себя только на третий день. Казалось, если оставаться в одной комнате, а лучше под одеялом в кровати, то ничего не будет меняться хотя бы короткое время, не придется снова растягивать сознание в вышину и ширину, силиться принять еще что-то новое, такое обыденное для других. Пробовала звонить доктору Натансону, но в клинике опять ответили, что он в отъезде. Так нужна была его поддержка, хотя бы просто услышать голос и несколько фраз. Лейла и вправду запуталась.