Путешествия Лейлы

– Ты само очарование, мы всегда тебе рады. Хотел поделиться: я много думал о нашем последнем разговоре тогда, за обедом. Что не бывает горя или катастрофы на Земле, которые не коснулись бы каждого рано или поздно. Так не бывает, чтобы кто-то оставался навсегда в безопасности и ни при чем.

– Правда? – Лейла не помнила, чтобы делилась таким, но с мыслью Ахмеда согласилась. Этот палестинец был одним из немногих приятных собеседников. На любом другом мероприятии Лейла говорила бы с ним как можно дольше, но сейчас было не место и не время.

– Да, сначала, если честно, я даже разозлился. Когда ты сказала, что, если пустить на самотек все эти лозунги против евреев где-то в Европе, закрыть глаза на несправедливость, в конце концов это придет и к нам. Что даже просто молчать о чем-то – значит молча поддерживать.

Она думала о логоволле и слушала вполуха. Обязательно хотела обсудить с Ахмедом его слова, но не сейчас.

– Потом поразмышлял и согласился. Это наверняка станет причиной повторения такого же с другими. А может, когда-нибудь и с нами, пусть мы и живем так счастливо на своей благословенной земле, благодаря милости Всевышнего. Нельзя закрывать глаза на что-то, даже если преступление происходит далеко и лично с тобой не связано.

– Да, это точно, – растерялась Лейла. Стоит ли делиться, как именно трагедия евреев может привести к трагедии палестинцев, да и привела в ее мире? Решила не говорить, только кивнула: – Ты совершенно прав, Ахмед.

Пообещала себе написать и его портрет: гордого человека в поисках истины.

– Спасибо, ты заставила меня глубоко задуматься, Лейла. Я даже решил, что пожертвую большую сумму в Фонд толерантной Европы.

– Это что такое?

– Как? Я полагал, вы связаны даже как минимум идеологически. Это организация, которая борется против идей национализма и юдофобии и за объединение Европы. Правда, им приписывают связи с сионистами и английскими социалистами. Их еще называют, точнее, они, по слухам, входят… – он понизил голос до едва слышного, – во Всемирную или Глобальную сеть … которая любви.

– Интерестинг … расскажешь потом больше про них, ладно? – Лейле не терпелось добраться до футляра с работами, тем более гостей уже приглашали в главный зал на официальную церемонию. – Еще поболтаем сегодня, – и, улыбаясь, попятилась назад.

– Увидимся, чудесная Лейла!

Почти у самого выхода на улицу ее окликнул Криш:

– О, давно, давно я тебя не видел! Ты сегодня чудесно выглядишь!

«Ох, только тебя не хватало», – улыбнулась наскоро, они расцеловались и слегка обнялись.

– Привет-привет! Тебя, кстати, Ханна искала! – Лейла решила, что на войне как на войне и надо экономить время.

– Правда? – разволновался индиец. – Ну, тогда … увидимся.

– Пока!

У логоволла стояла та же девочка-пиарщица, теперь с надменным и злым лицом. К стене с двумя большими логотипами быстро подходили люди из толпы и делали фото на маленькие аппараты. Девочка, скорее всего, уже раскусила самозванство Лейлы, но выбора не было.

– Так где Этани? – спросила, повысив голос.

– Э-э-э-э, я узнаю сейчас, – залепетала девочка.

– Побыстрее, плиз, – отчеканила Лейла. Стало даже жаль бедняжку, приходилось сдерживать улыбку и желание как-то ее ободрить.

Девочка убежала куда-то, а Лейла обогнула пару теток необъятных размеров, которые стояли в очереди на фото, проскользнула за логоволл и … ничего там не нашла. Только пустой мягкий чехол от самого логоволла.

* * *

Обратно Лейла шла по холлу сама не своя. Руки и уголки губ опустились, как под грузом, и не поднимались, перед глазами мерцали пятна.

«Дура, дура! – думала вслух, одергивая себя, чтобы не услышали другие. – Ну как можно было так надолго оставить футляр с работами. Наверняка их прихватил кто-то из толпы. – Тут же встрепенулась: – А вдруг сотрудники проверяли логотип с конвертиком и нашли кейс, а потом увидели и работы». Скоро успокоилась: неважно, все равно никто не поймет, да и любому работнику Триеннале сейчас не до неопознанных футляров. А если случится так, что рисунки найдет журналист и расскажет о них, так не этого ли она добивалась. Только вряд ли. Что ж, по крайней мере, она остается при своем, не будет рисковать сытой и, в общем-то, хорошей жизнью непонятно ради чего. Какой из нее, в конце концов, герой. Так Лейла добрела до главного концертного зала, где уже шла церемония открытия.

Притормозила у дверей, и девушки у входа плавными жестами пригласили ее пройти вглубь зала. На самом краешке заднего ряда, почти у стены было свободное место, Лейла присела. За сценой висел тот самый большой экран, на него шла видеопроекция с приветствиями известных деятелей со сцен мировых театров. Каждого торжественно объявляли: мэр Парижа из Гранд-опера, певец из Ла Скала и так далее. В первом ряду в середине она разглядела Даниэля, Ханну и еще кого-то, очень знакомого, рядом. Этани, похоже, устраняла в последние минуты миллион неполадок, как всегда бывает на мероприятиях. Криша тоже не было видно.